Илья встал, прошелся по огромной кухне. За окном хмурится, темнеет. А с утра было так хорошо! Допил оставшийся в рюмке коньяк, нашел в холодильнике лимон. Ломтик получился кривой и тощий.
«Господи мой, Господи, сколько раз Ты спасал меня, и чем я отвечаю, как благодарю? Ненавижу себя и все равно думаю о нем. Полный боли взгляд, увядающее лицо, чуждое улыбке – такое… неуместное на фоне цветущих двадцатилетних. У Джульетты был день рождения и, разумеется, фотки. Комично. Гротескно. Он как отец ей. И зачем понесло на ее страницу? Испортила себе Рождество, которое он не празднует. Правильно, как его праздновать, если не в храме? Зато с нового года стандартные фотки застолий с елками. И этот человек учил меня жизни! Видно, как классно ты живешь, солнце. А она пишет на стенке под фотками его щенка – сегодня будем спать с этим зверем. И про любимое тело, в котором нет запретных мест, оно бесконечно желанно. Смотрите, как надо жить! И вряд ли знает, что за две недели до их знакомства писал такой же бред на странице бывшей жены».
Странно, что она пишет то «ты» то «он», но всегда понятно, о ком речь – другой «Ты» и «Он» тоже вопросов не вызывает. Отодвинув папку, Илья закрыл руками лицо. Увядающее, неуместное. Сама ведь говорила, что он хорошо выглядит. На тридцать два, не больше.
«У Гришковца услышала, как впервые, в спектакле „Плюс один“ – я всегда любил жизнь и хотел жить. А я не любила. Вам дано все, чтобы быть счастливыми, а не умеете. Еще про боль понравилось – слов не найдешь для ее выражения, не донесешь, не объяснишь, как тебе плохо – тогда и становишься плюс один к человечеству. Дело не в людях, которые не хотят слышать и понимать, не в поверхностном общении, которое многие считают нормальным, и, дескать, потому есть самоубийцы, что их никто не услышал и не понял. У каждого – своя боль, надо учиться жить и справляться с ней. Не ища виноватых. Их нет – мы пленники в башне. Я бы тоже хотела докричаться хоть до кого-то, да не знаю, как, не нахожу слов. Хотя начать стоило с того, что не ведаю, как живут без Бога. Я бы повесилась или спилась. Кто бы удержал?»
Сколько смертей было в прошлом году! Молодые ребята, чуть за тридцать накладывают на себя руки, а мужики чуть за сорок умирают от сердечного приступа. Девушки, которые существуют только в книгах – бросаются под пули… Докричаться?
Зазвонил телефон, но Илья проигнорировал его. Налил себе еще, хотя и так тьма в глазах. Кто торопит? Дочитай завтра. Зачем себя мучить? Но не оторваться. В сердце проснулась боль, которую перестал чувствовать, казалось,