Царь подумал, как меняется жизнь: уже неделю не был он близок с Марией и не считает это ужасным. Впрочем, взял на заметку, вечером надо бы вызвать супругу с женской половины. Конечно, о том, что он вызвал ее к себе, станет известно. Что же, пусть хоть весь двор судачит о том, что царь сделал в постный день, пусть шепчут: «Седина в бороду – бес в ребро!». Его Мария стоит того, чтобы не обращать внимание на пересуды.
Только решил, что станет делать вечером, как вдруг острая боль в боку прервала приятные мысли царя. Лицо Бориса скривилось. Покорно ожидавший, когда самодержец соизволит вернуться к беседе, Афанасий Иванович озабоченно спросил:
Кликнуть лекаря, Великий Государь?
– Нет. Лучше дослушай. Во-первых, надлежит тебе всюду рассказывать, какую милость я к немецким купцам, живущим в Москве проявил: от налогов освободил, денег на торговлю с Ригой и Любеком дал. Пусть знают, что царь к немцам милостив. Во-первых, раз так, значит, рижан не обидит. А коли решат какие немцы на Русь переселиться – подданных у меня больше станет. А теперь – о главном. Небось, понял уже, какую плату надобно у императора и дюка Максимилиана за низвержение Сигизмунда просить?
– Как не понять, Государь? Ригу да Лифляндию, чтобы вернуть Руси ее старинные вотчины. Еще царь Иоанн Васильевич себя ливонским государем именовал, потому, как летописи гласят, что еще в далекой древности православные князья на реке Двине дань собирали. Пусть Максимилиан отдает Ливонию тебе, Великий Государь!
– Нет, мне нужна для Руси только Рига. А Лифляндию и Эстляндию должен получить совсем другой монарх. Его воцарению не станет противиться ни народ Ливонии, ни шведский герцог Карл…
Хотя царь и знал, что он говорит с Афонькой наедине, на всякий случай покрутил головой, чтобы посмотреть, нет ли кого вокруг. А затем понизил голос и стал приказывать Афанасию Ивановичу:
– Прежде, чем отправиться в Архангельск, тайно поедешь в крепость Ивангород на границу с Ливонией…
Закончив инструктаж, царь добавил:
– Добьешься того, что я замыслил, встанешь во главе Посольского приказа.
У Афанасия Ивановича аж дух захватило: его, худородного дворянина, Государь Всея Руси собирался сделать одним из самых влиятельных лиц в стране.
По-современному – министр по делам бывшего Казанского ханства. – Прим. авторов.
Так, в то время называлась империя Габсбургов. – Прим. авторов.
81 метр.
Некоторые