– Завтра пойдешь к городскому казначею, получишь деньги, – пообещал он. Взял в руку перо, окунул в чернильницу и написал на бумаге: «Оплатить».
– Но что все-таки происходит? – спросил палач.
– Я, конечно, не знаю всего. Но, думаю, русский царь снова заинтересовался Ригой.
– Так не пора ли передать Генриха Флягеля в мои руки? – невозмутимо спросил палач. – Право же, у меня есть средства, чтобы узнать от него все секреты.
– Пытать Флягеля и поссориться с его хозяином – могущественным русским царем?! Нет, Мартин, если мы неизмеримо слабее русского царя, польского короля или шведского герцога Карла, то мы просто обязаны быть мудрее. Я еще не знаю всего, но чувствую, что Рига может извлечь выгоду из этой ситуации. Что нам, рижским немцам, до интересов германского императора, польского короля или шведского герцога?! Воспетая в поэме Базилием Плинием Рига – вот наше Отечество, о преуспевании которого я готов заботиться неустанно. Рига выиграет только в том случае, если нас будут считать друзьями и русский царь, и польский король. И я уже предполагаю, что надо делать! А вообще, меня больше, чем короли и принцы, беспокоят иезуиты. Эти святоши явно что-то затевают!
Глава 5. Бурная ночь пани Комарской
За Вандой Комарской по солнечной поляне, вокруг которой стоял густой лес, гнался огромный волк. Пани Ванда выстрелила в него из пистолета, но почему-то промахнулась. Она почувствовала ужас и недоумение: с такого расстояния она не должна была стрелять мимо. А теперь волку оставался до нее буквально один прыжок. Шляхтянка видела, как ее слуги Яцек и Марек схватили с телеги мушкет, и… стали недоуменно смотреть на него. Они не знали, как зарядить оружие. «Зачем я, дура, отправилась в эту поездку?!» – с отчаянием подумала Ванда.
Волк прыгнул. В последний момент красавица шляхтянка схватилась за ветвь большого дерева, с неожиданной для себя силой подтянулась, и забралась наверх. Ей было стыдно, ведь когда она подтягивалась, юбка задралась, и Марек с Яцеком могли (стыд-то какой!) видеть ее голые колени.
Волк продолжал скалиться и щелкать зубами. Прыгнул, чуть-чуть не достав до нее. Пани Ванда от ужаса забыла о сабле, висевшей у нее на боку. Она увидела, что Марек, взяв с телеги топор, начал осторожно подбираться к зверю. Волк повернулся, рыкнул, и Марек трусливо замер на месте.
От страха красавице очень захотелось справить нужду. Она разозлилась и насмешливо сказала волку:
– Хочешь, чтобы я на тебя сверху пописала?
Волк внезапно ответил ей человеческим голосом:
– Что я, по-твоему, извращенец? Я есть хочу! А ты кто?
– Я путник.
– Неправда, – злорадно ответил волк. – Это я – путник. А ты – ужин путника.
Зверюга прыгнула, и ее пасть щелкнула буквально в сантиметре от бедра молодой женщины. Ванде снова стало очень страшно…
Проснулась шляхтянка от того, что ее разбудил