От Топольного до Елиново 15 километров лесной дороги с умеренным подъемом. Едем небыстро, аккуратно, но все равно за три километра до Елиново пробиваем острым камнем заднее колесо. Минут двадцать уходит на его замену.
– Второй раз за лето в этом месте пробиваем! – сокрушается Лена.
Елиново и расположенное чуть выше него Рыбное – крохотные деревушки по 20–30 душ жителей в каждом. В Елиново вовсе осталось четыре жилых круглогодичных усадьбы. Немало брошенных подворий. Ни школы, ни магазина, ни врача, ни аптеки, ни банка. Все это есть, самое близкое, в Топольном или в Солонешном. Дети уезжают учиться в интернат. А ведь раньше Елиново было большое благополучное село, обеспечивающее рабочей силой рудники, находящиеся в нескольких километрах выше по Щепете. Не покидают эти красивые и обильные места самые стойкие, кому жаль налаженного хозяйства, кто не хочет менять привычную жизнь и покидать родные избы. По окрестностям растут роскошные луга-покосы с травой по пояс, покрытые душистым многоцветьем. Электричество подается, ночами светятся окна в далеко друг от друга отстоящих домах, горят лампочки на паре уличных столбов. Вода из реки, дрова из леса, уголь завозят из Бийска.
Алтайское сибирское село быстро теряет население, Солонешенский район не исключение. За минувшие двадцать лет число жителей района сократилось с 13 тыс. человек до 9,5 тыс., а число обитателей Топольного с 1200 до менее чем 1000. Молодежь не остается в родительских домах, уезжает в Горно-Алтайск, Бийск, Барнаул. Глядишь – окончательно вымрут и Елиново с Рыбным.
Дивный летний вечер в Елиново. Безупречно чистое и зеленое среднегорье, высота 730 метров над уровнем моря, после захода солнца за линию Бащелакского хребта в долине быстро холодает. Забрасываю несколько сухих поленьев березы в русскую печь, и скоро по старинному дому из лиственницы, в три комнаты, расходится мягкое ароматное тепло. Готовим простой ужин. В горах стемнело, все небо обсыпало яркими звездами. Прямо на краю высокого левого берега Щепеты