– Вас слушают! – нетерпеливо буркнул он в микрофон, думая, что наверняка ошиблись номером квартиры. К нему уже много лет никто по вечерам не наведывался.
– Мне Михалыч нужен! – услышал Софонов неуверенный голос. Увидеть гостя было невозможно: видеокамера в домофоне давно испортилась, но никому до неё дела не было. – Я и есть Михалыч! Зайдёте?
– Если впустите…
Хозяин нажал кнопку, чтобы дверь в подъезде открылась. Этаж был второй, поэтому ждать пришлось недолго. Софонов раскрыл дверь квартиры и к нему вошла улыбающаяся ослепительная молодая женщина с полной кожаной сумкой. Ему стоило только немного приглядеться.
– Здравствуй, Лайма! – тихо сказал Михалыч и впервые за последние годы жизни заплакал. Он совсем не ожидал, что найдётся кто-то, кому захочется его сегодня поздравить…
Аномалия
Повесть
Капитан Гурский появился в полиции городка Берёзки, что в Пермском крае, как-то неожиданно. Начальником районного УВД после оставившего службу семидесятилетнего Сусекина Ивана Павловича уже все сослуживцы видели малоразговорчивого, сурового на вид и имеющего хорошее чутьё на мелких преступников старшего лейтенанта Колобова. Однако за какую-то провинность – не иначе – из Центра прислали именно Владимира Васильевича Гурского, его представил сотрудникам один из заместителей руководителя областного УВД подполковник Чечёткин. После того, как все разошлись по рабочим местам, Чечёткин попытался вызвать Гурского на откровенный разговор:
– Владимир Васильевич! – сказал он. – Обычно в нашу глушь не особенно норовят попасть из столицы. Может, облегчишь душу, объяснишь, чем провинился? Нам работать вместе, легче общаться будет… – Из кармана Чечёткин вынул плоскую фляжечку и два маленьких металлических стаканчика, а из другого кармана – две сосульные конфетки. Наполнил «напёрстки» хорошим коньяком и протянул один Гурскому.
– Не хочешь каяться – не надо! – добавил он, опрокидывая содержимое своего стаканчика на язык. – Не обижаюсь, у каждого – свои тайны. Думаю, что замочил ты не того, кого надо, чаще всего к нам таких и присылают. Пей за успехи в службе, да я поехал в Пермь.
Гурский, поморщившись, выполнил просьбу начальника, хотя к алкоголю относился резко отрицательно, и проговорил:
– Вы, Константин Ерофеевич, наверное, удивитесь, но я к вам сам попросился. Сильно нравятся места здешние!
Чечёткин удивлённо вскинул густые, как у Брежнева, брови, постоял минуту молча, развернулся и пошёл к двери. Гурский проводил его, как полагается, до служебной машины и дождался, пока она не скрылась за поворотом. И, естественно, он не мог слышать, как через некоторое время подполковник, сидевший рядом с водителем, пробурчал:
– Места