– The Cart, cart, – типа по-нашему «карточка», мол.
– Так где эту карточку-то взять, мать вашу ети́? –выходя из себя спрашивал у них Санёк.
Но автобусные аборигены только молча хлопали глазами, а вездесущие арабы показывали в конец салона и поясняли:
– Бар, бар.
– Что, у вас в конце салона бар? Правда? что ли? Прямо в автобусе? И что наливают? – недоумевал наш герой.
В ответ арабы угорали, махали руками и тыкали пальцами в магнитной считыватель транспортных карт, а Санёк так ничего и не понял в их законах. Ну одно слово – нерусские, что с них возьмёшь…
Кроме проблем с оплатой, надо ещё было разобраться в каком автобусе ехать, потому что номера у них за бугром оказались тоже какие-то замысловатые, и систему нумерации наш скиталец первое время хоть убей не мог понять. В связи с этим ему приходилось постоянно спрашивать на улице у прохожих итальяшек:
– Metro-Metro. Вер из Метро? Автобус, нумеро?
– No, Florence no Metro! – открещивались от него спешащие итальянцы, мол нет во Флоренции никакого метро.
Ну понятно, город-то ещё не миллионник, как сказали бы в СССР. Все ж знают, что метро строится, когда город достигает численности населения в один миллион человек. Но это по православным законам, у басурманов-католиков вероятно всё с ног на голову. Прохожие спешили поскорее пройти мимо, не изъявляя никакого желания помочь бедному страннику, и только две сердобольные женщины остановились и внимательно выслушали Саньковский англо-немецко-французский фольклор и вскрики «Метро, метро». Матроны внимательно осмотрели Санька и его друзей, ещё меньше ориентирующихся в иностранных языках.
– Хгаля, чехго они от нас хо́чут? – наконец произнесла одна из них, самая дородная, оказавшаяся в последствии потомственной ростовской хохлушкой.
Бывает же такое, в самом центре итальянской культуры, в древнем городе Флоренции, где творили Микеланджело и Леонардо да Винчи, а нарвались опять же на своих. Ну точнее почти своих, но всё-таки наших, русскоговорящих.
Глава 2.
Прогулка среди подворотен или
не всё то золото, что блестит.
В любой части света, куда бы Санька не кидала судьба, он всегда знал на 100%, что даже в самом отдалённом уголке вселенной, везде, начиная от Версальского дворца и Небоскрёбов Гонконга, заканчивая самыми непроходимыми джунглями и дикими племенами пигмеев, папуасов и каннибалов на Огненной земле, всегда есть три незыблемые вещи, на которых, как на трёх китах, и стоит весь этот непрочный мир. Эти три кита – «наши», водка и… наглость. Потому что чтобы достать в самых непредназначенных для того условиях водку, нужны эти самые «наши» и бесстрашие, граничащее с наглостью. Это закон мироздания, который не подвластен ни времени, ни одну государственному режиму, ни каким прочим факторам. Это априорная аксиома. Ели есть место, значит на нем