Значительное место в российской наркопреступности занимают организованные преступные группы и сообщества, из которых наибольшую опасность на сегодняшний день представляют сформированные по этническому признаку. Они имеют обширные межрегиональные и международные связи, зачастую основанные на отношениях родства, замкнуты, используют различные языковые наречия и диалекты, что приводит к повышенным трудностям их раскрытия. Цыганские группировки действуют преимущественно в Приволжском и Центральном федеральных округах, таджикские и азербайджанские группировки наиболее активны в крупнейших городах России – Москве, Санкт-Петербурге, Екатеринбурге и в Приволжском регионе, а чеченские – в Алтайском крае, Оренбургской и Волгоградской областях.
Сведения о некоторых социально-демографических характеристиках выявленных лиц, совершивших преступления, приводятся в табл. 5.
Наибольший интерес представляет постоянный и значительный рост удельного веса лиц, не имеющих постоянного источника доходов (с 11,8 % в 1987 г. до 55,6 % в 1999 г., т. е. в 4,7 раза за 12 лет), и безработных (с 2,9 % в 1993 г. до 9,8 % в 1999 г., т. е. в 3,4 раза за 6 лет). Это еще раз свидетельствует о возрастании роли «исключенных» (excluded) как социальной базы преступности. Это же может служить подтверждением селективного подхода милиции и уголовной юстиции к правонарушителям (по известному принципу: «того, кто украл буханку хлеба, сажают в тюрьму, укравшего железную дорогу избирают в сенат»).
Таблица 5. Социально-демографический состав выявленных лиц, совершивших преступления в 1987–2003 гг. в России (в %)[95]
Источники: Ежегодники «Преступность и правонарушения». М.: МВД РФ, МЮ РФ.
Другой не менее значимый контингент – несовершеннолетние. В 1987 г. (мы принимаем этот год за базисный, поскольку он характеризуется минимальными показателями – сказалась эйфория горбачевской перестройки) уровень преступности несовершеннолетних в расчете на 100 тыс. населения в возрасте 14–17 лет составил 1510,0[96]. В результате последующего ежегодного прироста уровня преступности несовершеннолетних в 1993 г. он достиг 2636,6, т. е. за 6 лет увеличился в 1,7 раза. При этом уровень общей преступности за те же годы вырос в 2,3 раза, т. е. преступность несовершеннолетних возрастала меньшими темпами, чем преступность в целом. Это необходимо учитывать для наших дальнейших выводов.
Начиная с 1994 г. (уровень 2563,1) происходит ежегодное снижение уровня преступности несовершеннолетних до 1416,0 в 2002 г. Данные 2003–2005 гг. свидетельствуют о весьма незначительном росте уровня преступности несовершеннолетних.
Об относительном «благополучии» с подростковой преступностью, по сравнению со взрослой, свидетельствует и динамика удельного веса (доли)