– Нравится вонь протухшего мяса? – риторически спросил, собираясь уходить, но я, осознав, о чем была речь, перегодила ему путь своим телом.
– Ты… ты спалил птиц?
Он посмотрел на меня сверху вниз.
– Я только что это сказал – буднично осведомил меня.
Поджав губы, я подошла ближе, мгновенно преодолев отвращение.
– Тебе лучше спалить мясо, чем приготовить суп и отдать детям? Это слишком даже для тебя… для любого.
Дровосек усмехнулся, неожиданно взяв прядь моих волос и намотав на палец.
– Ты меня уже не боишься?
Я нервно дёрнулась и замерла, чувствуя, как будто меня поместили в саркофаг, в котором я не могла пошевелиться и скинуть с себя его руку, мгновенно выдавая мужчине ответ на его вопрос, чем и растянула его жуткую улыбку ещё больше по всему лицу, но, собравшись, всё-таки ответила:
– Ты всё равно меня убьёшь, в страхе нет смысла.
Он кивнул.
– Хоть какая-то умная мысль от тебя прозвучала, – сказал, переводя задумчивый взгляд вниз на землю и убирая руку. – Что это?
Я, проследив за его взглядом, обнаружила плюшевого медведя.
– Игрушки.
– Для чего они?
Я закусила губу, не сумев соврать под его настойчивым взглядом.
– Не для чего, а для кого. Для детей, – призналась, тут же став между ним и пакетом. – Но раз ты сжёг мясо, позволь хоть отдать им это, – помолчала, подбирая слова. – Что угодно можешь просить за это, если я в силах это сделать.
Он вскинул бровь, явно будучи недовольным моим планом.
– Рабы и так делают, что им велено будет, – сказал, с лёгкостью отодвигая меня в сторону и беря пакет с игрушками. – Кстати об этом, принесёшь воду с речки, кончается старый запас – добавил, выкидывая всех плюшевых мишек в костёр.
Я, сжав кулаки, молча наблюдала, как вспыхнул огонь с новой силой, сжирая игрушки, и затем постепенно затухая.
– Ты… ты просто сын помойной шлюхи. Надеюсь, черви не подавятся, когда будут тебя доедать – сказала и, не выдержав, позорно заплакала, убегая в дом.
До этого момента я не позволяла себя такую слабость, но это всё стало последней каплей. Закрывшись в ванной, я решила помыться, одновременно побыв наедине. Мне было стыдно за то, что я себе позволила и наверняка это не останется без последствий, но я, поняв, что ничего не могу сделать, кроме как усложнить ему жизнь, решила этим и заняться.
Расчесав волосы рукой и одевшись, я вышла с непроницаемым лицом, чувствуя отчего-то себя очень уверенной. Да, он может меня съесть, но пусть у него останется неприятный осадок. Я, взяв ведра, попутно отметив, что он занёс мешок в коридор, отправилась за водой. Она и вправду закончилась, а мне ещё умываться перед сном.
На улице его тоже не было. Видимо, пошёл деактивировать свои мины.
Выполнив задуманное, я решила также и выложить вещи из мешка. Ничего сверхнеобычного там не было, кроме самого мешка вместо пакета и то, что дровосек всё-таки знает о шампуне, мыле, порошке и прочих благ цивилизации.
Я,