…Таня очнулась, лёжа на большом диване, заботливо укрытая пушистым клетчатым пледом. Когда она поняла, что находится не в больнице, а в незнакомом доме, всю слабость как рукой сняло. Она откинула плед и порывисто села. В ту же секунду в дверях комнаты появился Сергей, несколько растерянный и словно чем-то огорчённый, держа в руках две большие чашки, из которых шёл пар. Она тут же вспомнила подворотню, того типа с ножом и Сергея… его нечеловеческую жестокость, как он накинулся на грабителя… и кровь на его лице. Правда, свет был совсем слабый и тусклый, но она разглядела, что на губах Сергея, перемазанных кровью, играла улыбка победителя, зверя настигнувшего жертву…
– Я тут тебе чая принёс, – он присел рядом и протянул ей чашку.
– Спасибо, – поблагодарила Таня и отошла к окну на безопасное расстояние.
Некоторое время они молчали. Потом она спросила:
– То, что я видела там, это…
– Это правда, – он перебил её и замолчал, ожидая реакции.
– Ты…
– Вампир, – мрачно продолжил Сергей. Это прозвучало немного нелепо, но она почувствовала, что он не врёт. По спине пробежала холодная дрожь.
– И часто ты… вот так? – Таня поёжилась.
– Как придётся, – он виновато пожал плечами.
– В любом случае, ты спас меня… спасибо, – Таня понимала, что было бы глупо говорить о милиции, о чистосердечном признании, о том, как он убил. Она была уверена в том, что видела. Это пугало, но, одновременно, завораживало, казалось нереальным. Сложись обстоятельства по-другому, она всё равно не пошла бы «доносить» на него. Любовь в её сердце была уже слишком сильна. Таня не хотела больше терять его и была готова удержать любой ценой. – Подожди… Но откуда ты там взялся?!
Сергей поставил чашку, хотя так и не отпил из неё, и посмотрел на Таню:
– Я провожал тебя. Каждый день. С Нового года.
Таня широко распахнула глаза, не скрывая удивления и радости, и подошла ближе, всё ещё несколько неуверенно, словно опасаясь, что он вновь исчезнет.
– Я знала… чувствовала, – тихо произнесла она…
…Вечером, больничный коридор был почти пуст. Тусклый свет ламп освещал обшарпанные стены и дырявый линолеум на полу, который, не спеша, мыли две санитарки. Мимо молоденькая медсестра повезла пустую, громыхающую каталку. Одна из санитарок остановилась, посмотрела вслед девушке и нахмурилась.
– Ивановна! – крикнула одна из них и продолжила водить шваброй. – Слышишь? К кровососам новенькая пришла.
– Ну и что?
– Да ничего. Бледная очень и худая.
– Болеет небось… Или колется, они, поди, все здесь такие, – сказала Ивановна уверенно.
– Кто знает…
Помочь своим
Конь яростно месил грязь дорог, мчась сквозь пелену дождя.