Да, кое-что за прошедшие полгода она про этот город уже поняла. К примеру, то, что здесь надо держать небо из последних сил. Ну а кто, кроме нас, его удержит? И вот так мы здесь и живем – небо все время падает, а мы все время (ангелы помогают нам, а мы немного – им), как атланты, его держим.
…Теона решила вечером отметить в «Экипаже» сочельник грядущего католического Рождества и свой завтрашний день рождения и по такому случаю пригласила на свой девичник Марию и Лину.
С самого утра непревзойденный маг от кулинарии Манана в своей алхимической лаборатории готовила для любимой племянницы и ее гостей традиционные рождественские угощения. Пока Манана нарезала, перемешивала, взбивала – творила разные кулинарные шедевры, Теона украшала кофейню. А за обслуживание посетителей в зале и бесперебойную подачу лучшего кофе сегодня отвечал Никита.
Вся команда кофейни в этот день была занята делом, и только где-то там, на той стороне Невы, в другом районе города, у больничного окна, маялся от тоски рулевой «Экипажа», бедолага Леша.
Утром, не выдержав, он было заикнулся Тее о том, что сегодня попросит врача его выписать. Но Тея в ответ выдала категоричное: «Белкин, и думать об этом забудь, тебе надо окончательно выздороветь! Пока врачи сами не сочтут нужным тебя отпустить, ты останешься в больнице!»
Леша пробурчал, что на больничной каше и жиденьком супе он тут загнется окончательно, но переубедить упрямую Тею ему не удалось. Она чмокнула его в щеку на прощание: «Столько дел сегодня, Лешка! А ты давай лечись!» – и умчалась. А он остался в этом скучнейшем больничном дне – ходил на перевязку, мерил шагами коридор, хандрил и все время думал о том, как там сейчас в «Экипаже».
А в «Экипаже» почти все было готово к сочельнику. Теона украсила еловые ветви шишками, лентами, фигурками ангелов, расположила в центре получившихся венков большие красные свечи и развесила рождественские венки по окнам. Кошка Лора с большим интересом наблюдала за тем, как Теона делает помандеры – украшает апельсины и мандарины звездочками гвоздики и палочками корицы; когда Теона на минуту отвлеклась, Лора мягкой лапкой столкнула один апельсин на пол и покатала его под столиком. Вскоре Теона соорудила целую волшебную гору помандеров; одни она связала вместе в гирлянды, другие разложила по вазам. Праздничное оформление кофейни завершали загоревшиеся на каждом столике рождественские звезды – красные огоньки пуансеттий.
…В этот вечер столик Ники расширили, придвинув к нему соседние.
На столе стояло обязательное рождественское блюдо – кутья с маком и медом (Манана предупредила Теону, что кутью нужно оставить на столе после ужина, потому что в ночь перед Рождеством души умерших возвращаются на землю и приходят на ужин к своим родным). В графине мерцал, источая неповторимый аромат яблок, груш, вишни, меда и кардамона, сваренный Мананой узвар; а на большом праздничном блюде красовался пирог «Двенадцатой ночи». И здесь же на столике, дожидаясь своего часа, лежали серебряное зеркало, старый нательный крест и полученное сегодня Теоной письмо.
Святой вечер начинался. Теона, Лина, Мария сидели у окна. Три женщины – три истории, три судьбы.
– Я должна вам кое-что рассказать, – сказала Теона. – Сегодня я получила письмо из Франции.
– Я тоже должна вам многое рассказать, – вздохнула Мария. – Правда, это будет долгая история.
– Но мы ведь никуда не торопимся, – улыбнулась Лина. – Впереди целая ночь.
Лина перевела взгляд – в доме напротив светилось окно Данилы. Этот свет в его окне рассеивал тьму и светил ей, как маяк, как утешение, как заверение в том, что Данила ждет ее.
Теона зажгла свечи, разлила в бокалы шампанское.
Лина вдруг охнула:
– Смотрите, это же… снег!
Сначала тихо, но постепенно набирая силу и скорость, с неба полетел снег.
Прильнув к окну, три женщины смотрели на этот первый, укрывающий город снег как на величайшее чудо.
Поначалу робкий, но быстро обернувшийся густым и щедрым, он летел и летел. И казалось, что летит он не только вниз, но и вверх; подобно времени – в разные стороны (ну кто сказал, что оно движется линейно?).
Петроград
Декабрь, 1916 год
Ксения сидела на широком подоконнике и смотрела на открывающийся из окна их с сестрой комнаты вид на Фонтанку. В этот тихий вечер сочельника на город обрушилась метель. Снег был таким крупным, что, казалось, тысячи белых птиц плывут над городом.
– Оля, да подойди же! – не выдержала Ксения. – Смотри, какое чудо!
Ее старшая сестра Ольга, сидевшая напротив окна за столом и вырезавшая из альбома нарисованных ею ангелов, отозвалась:
– Что еще за чудо?
– Снег! – улыбнулась Ксения. – Весь декабрь его ждали, и вот, наконец, дождались!
Ольга подошла к окну, взглянула на белое полотно Фонтанки и кивнула – да, красиво! Но поскольку в преддверии своего завтрашнего двадцатилетия барышня сейчас думала только о нем, она тут же перешла