Тут Бильбо, вздрогнув, проснулся и обнаружил, что его сон отчасти осуществляется наяву. В дальней стене пещеры открылась щель и уже превратилась в широкий проход. И хоббит успел заметить, как в проходе исчезает хвост последнего пони. Конечно, он тут же заорал, а хоббиты могут кричать очень громко, что удивительно для их небольших размеров.
И тут, не успели бы вы проговорить слово, из прохода повалили гоблины, огромные уродливые гоблины, множество гоблинов. Их приходилось по крайней мере по шестеро на каждого гнома и еще двое на Бильбо; и всех похватали и потащили в проход, прежде чем вы успели бы сказать еще одно слово. Но Бильбо его крик принес хоть какую-то пользу. Хоббит мгновенно очнулся, а когда гоблины попытались его схватить, в пещере вспыхнул свет, запахло порохом, и несколько гоблинов упали.
Щель со стуком закрылась, и Бильбо вместе с гномами оказались по другую ее сторону! Где Гандалв? Ни они, ни гоблины этого не знали, а гоблины не стали дожидаться, чтобы узнать. Они схватили Бильбо и гномов и потащили их. Было совершенно темно, и только гоблины, живущие в самом сердце горы, могли хоть что-то видеть. Проходы пересекались и расходились во всех направлениях, но гоблины знали дорогу, как вы знаете путь к ближайшему почтовому отделению. Путь вел все вниз и вниз, становилось ужасно душно. Гоблины обращались с пленниками очень грубо, немилосердно щипали их; они хихикали и смеялись своими ужасными каменными голосами; и Бильбо чувствовал себя даже хуже, чем когда тролль схватил его за ноги. Он снова и снова жалел о своей милой светлой хоббичьей норе. И не в последний раз.
Но вот впереди показался красный свет. Гоблины запели, вернее захрипели в такт шлепанью ног по камню и тряся при этом пленников.
Хлоп! Шлеп! Черный треск!
Хватай, держи! Щипай, ударь!
И вниз, вниз, в гоблиний город
Ты отправляешься, мой малыш!
Хруст, хруст! Гром, треск!
Молот и клещи! Молотки и гонги!
Бейте, бейте глубоко под землей!
Хо-хо, мой малыш!
Свист и шелест! Хлопанье бича!
Бей и стучи! Кричи и блей!
Работай, работай! Не смей уклоняться,
Пока гоблины пьют и смеются,
Дальше, дальше под землю
Вниз, мой малыш!
Звучало это ужасно. Стены эхом отдавались на хлоп, шлеп и на хруст, хруст на гнусный смех их хо-хо, мой малыш! Общий смысл песни был совершенно ясен, потому что теперь гоблины достали хлысты и стали шлепать ими, издавая свист… И заставляли