Посвящается покойной Бетти Роуни – чудесному писателю и лучшей подруге на свете
Для Шерлока Холмса она всегда оставалась «Этой Женщиной».
Действующие лица
Ирен Адлер Нортон. Примадонна родом из Америки; впервые появляется в рассказе Артура Конан Дойла «Скандал в Богемии». Главное действующее лицо серии книг, начинающейся с романа «Доброй ночи, мистер Холмс!», признанного книгой года по версии «Нью-Йорк таймс». Единственная женщина, которой удалось перехитрить Шерлока Холмса.
Шерлок Холмс. Всемирно известный сыщик-консультант, прославившийся своими способностями в области дедукции.
Пенелопа (Нелл) Хаксли. Осиротевшая дочь английского приходского священника. Ирен встретила ее в Лондоне в 1881 году и спасла от нищеты. В прошлом – гувернантка и машинистка. Делила квартиру с Ирен, работала у Годфри. Сейчас проживает вместе с Годфри и Ирен в Париже.
Джон Уотсон. Доктор медицинских наук; служил военным врачом в Афганистане. Друг и спутник Шерлока Холмса.
Годфри Нортон. Британский адвокат, щеголь. Сразу после женитьбы сбежал с Ирен в Париж, спасаясь от Холмса и короля Богемии.
Вильгельм Готтсрейх Сигизмунд фон Ормштейн. Недавно взошедший на престол король Богемии. Хорош собой. Нанял Шерлока Холмса, желая заполучить компрометирующую фотографию, на которой запечатлен вместе с Ирен Адлер в то время, когда она была его любовницей. Судьба сведет их вновь в романе «Новый скандал в Богемии».
Инспектор Франсуа ле Виллар. Сыщик из Парижа. Поклонник Шерлока Холмса; автор перевода монографий Холмса на французский язык.
Сара Бернар. Всемирно известная французская актриса.
Оскар Уайльд. Друг Ирен Адлер; остряк, денди и знаток Лондона.
Брэм Стокер. Импресарио одного из лучших лондонских актеров Генри Ирвинга; начинающий писатель, получивший в дальнейшем известность как автор «Дракулы».
Прелюдия
Дозой делу не поможешь
Из дневников доктора Уотсона. Осень 1888 года
Шерлок Холмс стоял у окна, не сводя глаз с Бейкер-стрит. Его левая рука вяло свисала из расстегнутого рукава рубашки: знаменитый сыщик снова принимал кокаин. На моих глазах столь сильный и самоотверженный человек, готовый, как я сам мог не раз убедиться, взяться за расследование дела с жадностью гончей, напавшей на след, вонзал в вену тонкую серебряную иглу и добровольно сдавался в плен апатии. Конечно же, я, как врач и его близкий друг, не мог оставить это без внимания.
– Холмс! Вы, кажется, в предвкушении любопытного дела. – Я зашуршал газетой. – Вы вкололи себе семипроцентный раствор кокаина вовсе не от безделья, как это обычно бывает. Похоже, вас преследуют мрачные мысли.
Он медленно развернулся; в полуденной дымке, затуманившей оконное стекло, проступили очертания его высокого, чуть угловатого силуэта.
– Это вывод или вопрос, Уотсон?
– Я бы никогда не осмелился копаться в ваших чувствах, мой друг. Мне ясно одно: дел у вас немало, а вы не расстаетесь с иглой.
– Разве это преступление? – Холмс застегнул манжету и рухнул в обитое бархатом кресло, удостоив меня безмятежной улыбкой.
– Вовсе нет, – ответил я. – Не секрет, что кокаин, морфий, опиум, да и многие другие наркотики взрослый человек найдет в любой аптеке. Мои коллеги – и те не без греха. И все же, я должен вас предостеречь, пока пагубная привычка не переросла в зависимость.
– Да полно вам, Уотсон! – рассердился Холмс. – Вы ведь помните: мой ум нужно постоянно стимулировать, а по-настоящему интересные преступления в наше время большая редкость.
– А как же дело проституток, жестоко убитых в Уайтчепеле?
Холмс сверкнул глазами при упоминании громких преступлений, совсем недавно потрясших Лондон.
– Подобное зверство, Уотсон, – промолвил он, отбрасывая воспоминания о потрошителе из Уайтчепела, – похоже на шедевр преступной мысли не более чем ваши высокопарные описания моих расследований – на античную трагедию.
И тут Холмс устремил взор на книжный шкаф – хранилище памятных вещей, оставшихся от раскрытых им преступлений, – и пристально посмотрел на одну фотографию, поблескивающую в тусклых лучах солнца. У меня сразу возникла очередная догадка.
– Скажите, Холмс, – может, вам претит не отсутствие новых таинственных преступлений, а память об одном старом?
– Говорите проще, Уотсон. Сегодня я принял семипроцентный раствор кокаина – опиумное забытье мне не грозит.
– Ну хорошо. – Я сложил газету. – Тогда объясните мне вот что. Да, однажды вы спасли короля Богемии от авантюристки по имени Ирен Адлер. Но как случилось, что подобный пустяк занимает вас куда больше серийного убийства