– Ты – тупой идиот! Ты точная копия твоей дуры-матери! У неё в голове ничего не было, и у тебя не больше! – отец часто просматривал дневник с Мишкиными отметками и если там было что-то отличное от круглых самодовольных пятёрок, начинался форменный скандал!
– Ты – позорище! Как можно по алгебре получить четвёрку? Это же элементарный предмет! Ты же не матричные уравнения решаешь! Тупое бессмысленное создание! Как? Как у меня мог родиться такой сын? – при этом лицо отца брезгливо морщилось, словно на месте Мишки было что-то вонючее и очень грязное.
В дни, когда отметки были отличными, а Ника никаких замечаний Мишке не делала, отец старался сына не замечать.
Развод родителей Мишка помнил отлично. Они оба жаждали освободиться друг от друга – у отца уже была Ника, у мамы тоже кто-то был, и их расставанию мешал только Мишка.
– Ты – мать! Забирай его! – требовал отец.
– У тебя такие же обязанности, как и у меня. Так что пусть он останется с тобой. Тем более, что ему нужно мужское воспитание. Ему с тобой будет лучше, я о нём забочусь! – парировала мать, разглядывая безукоризненный маникюр. Брать сына она, разумеется не собиралась. Во Франции, где она со своим будущим вторым мужем собиралась жить, её сын от первого мужа был… неуместен.
– Так я тебе и поверил, что ты о нём печёшься! – шипел отец. – Хочешь избавиться!
– А сам?
Мишка, сидя под открытым окном, всё это слышал не просто хорошо – отлично. Слышал, давился слезами, кусал губы, остро ненавидя себя. Почему-то именно себя.
Тогда-то он и вспомнил о том тайнике за гаражом. Раньше он там просто играл, а сейчас – спасался.
Кота он обнаружил после отъезда матери – после очередного выяснения, почему он такой болван и бестолочь, Мишка сбежал в свою нору, как он называл убежище, и замер от странного шороха, доносящегося из кустов, росших у забора.
– Это ещё чего? – он раздвинул ветки кустов и увидел прижавшегося к забору кота.
– Эй, кыс-кыс! Ты чего там сидишь?
– Прячусь! – кот ответил по-кошачьи, разумеется, но Мишка сообразил, что полосатое серое тощее существо его боится. Так боится, что мечтает сквозь забор провалиться!
– И я прячусь! – Мишка откровенничать не любил, друзей не заводил, разговаривать по душам не умел, короче, больше всего напоминал ощетинившегося ежа, выставившего все колючки и готового свалить куда подальше при первой же возможности. Но то с людьми… А этот кот ему сразу показался каким-то своим, родным, что ли… Неприглядная животина напоминала ему что-то до боли знакомое. Был бы Мишка повзрослее, понял бы, что кот похож на него самого. – Ты не бойся, я не обижу.
– Ну, да, ну, да… Видали мы таких! – кот недоверчиво следил за каждым движением опасного существа. Он недавно вышел из подросткового возраста, но насмотреться