Так, когда герой обдумывает очередную публикацию в традиционном ключе (которая так и не была завершена) он говорит себе, что нужно «постараться сделать статью скучноватой – как большинство статей в этом престижном журнале» – а ведь герой говорит себе это еще до всех фантастических воздействий на его мозг!
«Я не раз подтрунивал над собственной теорией генетического программирования».
«Я не могу больше читать собственные сочинения. Все это надо выбросить и сжечь»
«Напишу– ка я статью о взаимосвязи между искусством и сновидениями, особенно живописью» – и этому намерению веришь, когда читаешь, как ярко описывает он и свои сны, и природу, и вообще все, что видит.
Нет, все это говорит не условный герой детективного романа, подвергшийся изменению личности – это говорит сам автор, чья личность не менялась – живой, остроумный, свободный, думающий и чувствующий человек, получающий удовольствие от жизни во всех ее проявлениях – от еды, природы, общения со случайными людьми и хорошими знакомыми, от чувственных наслаждений, творчества.
Когда я читал эпизод романа, где главного героя – знаменитого профессора Жуве обкрадывают на улице, далеко от его отеля, и он превращается в нищего, я тут же подумал, что это метафора – ведь превращение в нищего освобождает от всего прошлого, от всех обязывающих и осточертевших условностей, и жизнь может начинаться как бы с чистого листа. И буквально через несколько абзацев я прочитал подтверждение автора: «Я превратился в бродягу, но стал свободен и счастлив». А облегчение, которое он испытывает, сбросив роскошные, но жмущие туфли – разве это не облегчение от навешанных регалий, облегчение, совершенно недоступное его амбициозным коллегам, о которых в другом месте он пишет «Конгресс ученых ослов, смешных и тщеславных».
Когда он пишет от лица героя романа «Я бы сидел там под солнцем и смотрел