– Не стоит бояться перемен. Чаще всего они случаются именно тогда, когда необходимы.
Задумался ненадолго, и затем добавил:
– Если ты ненавидишь, значит, тебя победили. То, что ты можешь воспринимать спокойно, больше не управляет тобой. Надо прощать людей, даже если они обошлись с тобой несправедливо.
Благородного чиновника звали Кун-Цзы (некоторые из большого почтения называли его более официально – Кун-Фу-Цзы, что означало «мудрый учитель Кун»). Он коротко представился мне после того, как переоделся и совершил краткую молитву Всемогущему Небу. Кажется, даже сейчас он считал недопустимым быть одетым неподобающе своему положению и времени суток. Когда мы снова поехали, он опять глубоко погрузился в мысли, не горя желанием делиться ими со мной. Но я все же спросил:
– Вы были в Лу высокопоставленным чиновником? Если да, то из-за чего мы так спешим? Что вам угрожает?
– Не поговорить с человеком, который достоин этого – потерять для себя этого человека. Говорить с человеком, который этого не достоин – впустую потерять свои слова, что еще хуже. Зачем ты докучаешь мне вопросами?
– Потому что, как мне кажется, вы – прирожденный учитель и очень образованы.
– Даже если и так, какой мне смысл обучать того, кто вряд ли поймет хотя бы ничтожную часть сказанного мной?
– Как хотите. Но ответьте хотя бы на один вопрос. Вы знакомы с мастером Лао-Цзы?
Низкий, звучный голос бывшего чиновника был полон искреннего удивления.
– Ты, неграмотный возница, слышал о сем великом мудреце?
– Я много читал. А об этом достойнейшем учителе слышали многие люди во всех частях Поднебесной.
– Верно. Я встречался с ним лично два раза. Первый раз – мельком. Еще совсем юнцом меня, уже хорошего мастера каллиграфии, послали из Лу в библиотеку Чжоу сделать копии старинных пергаментов. Тогда я лишь видел его, но мы не разговаривали. Второй раз случился лет пятнадцать назад. Меня как посланника направили в княжество Ци вручить местному правителю документы. Лао-Цзы перебрался туда на склоне лет. Мы встретились случайно на окраине деревни близ окутанного туманом красивого зеленого холма, где он сидел на большом камне и что-то рассказывал прохожим. Он был уже очень стар и почти слеп. Я представился, хотел поделиться своими идеями. Но он, лишь мельком оглядев меня, посоветовал умерить гордыню и смириться с тем, что я всю жизнь буду скитаться по разным странам, и что при жизни мои идеи так и не будут воплощены. Тогда мне эти слова показались забавными – что вообще этот старик мог знать обо мне? Но как раз сейчас я задумался