Майор кивнул.
Половина осталась в строю, другой позволили разойтись: приготовить чая, перекусить, облегчиться, но при этом не уходить дальше новой дороги и не терять из виду полк. В случае атаки на возвращение в строй давалось полминуты. Две солдатские жены у костра точили штыки, посмеиваясь над шуточками стрелка Хэгмена. Неподалеку молился сменившийся с караула сержант Рид. Опустившись на одно колено, он держал руку на мушкете. Стрелок Харрис, утверждавший, что не верит ни в какого бога, проверял, на месте ли кроличья лапка. Прапорщик Айлифф пытался укрыться за палаткой полковника – парня выворачивало наизнанку.
– Мистер Айлифф! – окликнул его Шарп.
– Сэр. – Прапорщик опасливо подошел к нему. На небритом подбородке повисли желтоватые ниточки рвоты.
– Возьмите вот это. – Притворившись, что ничего не заметил, Шарп вытащил палаш и два шиллинга. У бедняги, скорее всего, не было ни пенни, так что заплатить за себя он не мог. – Найдите португальского кузнеца и пусть заточит как следует. Чтобы я мог им бриться. Все, ступайте. И возвращайтесь побыстрее.
Возле палатки Лоуфорда, обнажившись до пояса, брился Роберт Ноулз. Белые, как молоко, грудь и спина резко контрастировали с темным, как старое дерево, лицом.
– Вам бы надо отпустить усы, – посоветовал Шарп.
– Что вы такое говорите. – Ноулз заглянул в зеркало, приставленное к чашке с водой. – Мой дядя носил усы, так он обанкротился. Как самочувствие?
– Хуже некуда.
Ноулз отвел руку с бритвой от намыленной щеки и посмотрел на капитана:
– Да вы и выглядите не лучше. Проходите, Ричард, полковник вас ждет.
Шарп подумал, что ему бы тоже не мешало побриться, но представил, как будет водить лезвием по разбитой скуле, и решил, что дело потерпит до конца дня. Хотя к вечеру физиономия будет черной, как порох. Он нырнул в палатку.
Полковник Лоуфорд сидел за накрытым тонкой скатертью складным столиком.
– Вареные яйца, Шарп. Люблю, знаете ли, вареные яйца. Но только когда сварены должным образом. Садитесь. Хлеб еще не зачерствел. Как ваши раны?
– Почти не чувствую, сэр.
– Молодец. – Полковник зачерпнул ложечкой сваренное всмятку яйцо, отправил в рот и удовлетворенно кивнул. – Туман поднимается. Как думаете, французы пойдут?
– Майор Хоган считает, что пойдут.
– Что ж, наше дело – исполнять долг. Да и для полка хорошая практика, верно? Пострелять по настоящим целям! Это кофе, Шарп. Очень хороший кофе. Угощайтесь.
Других приборов на столе не было, и Шарп понял, что приглашен в единственном числе. Он налил кофе, взял яйцо и кусочек хлеба и молча принялся за еду, чувствуя себя крайне неуютно. Он знал Лоуфорда более десяти лет, однако сказать сейчас ничего не мог. Некоторые, вроде Хогана или майора Форреста, могли трепаться часами и никогда не уставали от разговоров. Оставь