Гарри с достоинством разгладил мокрый жилет и сказал Сайленс:
– Думаю, с Лэдом мы покончили.
– Да, – кивнула Сайленс и обратилась к псу: – Все, теперь твои мучения позади.
Стоило ей отпустить руку, как Лэд тут же выпрыгнул из ванны, поднимая огромные волны, а потом отряхнулся – да так, что забрызгал полкухни. Служанки взвизгнули, Берт выругался, Арчи лишь нахмурился.
– Ну, – весело заявил Гарри, – теперь вы все такие же чистые, как и мы с Лэдом.
Сайленс засмеялась, но тут Лэд опять отряхнулся. Его пасть была открыта, оттуда торчал язык, и казалось, что пес улыбается. От радости он принялся было носиться по кухне, но на мокрых и скользких полах ноги у него стали разъезжаться в стороны, и в итоге Лэд шлепнулся на зад.
– О боже, ну и грязь мы развели на полу, – пробормотала Сайленс. Она наклонилась и принялась вытирать лужи тряпкой.
И вдруг над ней раздался низкий мужской голос:
– Что тут творится?
Сайленс замерла на месте, держа в руках мокрую грязную тряпку. Господи боже! Она медленно подняла глаза и увидела перед собой бедра Мика О’Коннора, обтянутые узкими бриджами.
– Мм-м… – начала Сайленс, совершенно не представляя, что должна говорить.
В этот момент Гарри откашлялся и пришел ей на помощь:
– Видишь ли, я решил, что собака…
– Так, хватит, – прервал его Мик. Он говорил тем особенным, слишком спокойным тоном, от которого становилось совсем уж не по себе. – Финелла, возьми ребенка и отнеси в кровать. И все остальные, ну-ка вон из кухни.
Сайленс выпрямилась и сделала шаг в сторону двери.
– Нет-нет, – сказал ей Мик. – Ты останешься.
Она сглотнула и тоскливым взглядом проводила слуг и двух охранников. Когда те исчезли за дверью, Сайленс посмотрела на Лэда. Похоже, пес не понял ничего из того, что произошло, и потому подошел к Мику и уселся у его ног.
Пират глянул на Лэда, потом на мокрое пятно, которое оставил на его бриджах пес, и вздохнул.
– Я вижу, что с тех пор, как ты поселилась в моем доме, о спокойной жизни можно забыть.
Сайленс вздернула подбородок и заявила:
– Ты же пират, так что вряд ли до меня твоя жизнь была спокойной.
Мик иронично глянул на нее, а потом сказал:
– Все познается в сравнении. Сейчас меня перестали слушаться слуги, а когда я прихожу домой, то вижу на кухне потоп. – Он пошел к шкафу и достал фарфоровый чайник, жестянку с чаем и чашку. – И моя собака пахнет дорогим борделем.
Сайленс виновато глянула на Лэда.
– Мы нашли только такое мыло, с запахом роз.
– Да? – Мик оглянулся на собаку. Лэд смотрел на него обожающим взглядом, высунув длинный язык. – Бедный, несчастный зверь. Он перестал быть кобелем, только пока об этом не догадывается.
Сайленс не знала, что и говорить. Она была готова к взрыву ярости, к злобным словам, но Мик О’Коннор вел себя на удивление спокойно. Более того – сам готовил чай!
Он положил