«Якорь спасения». Православная Церковь и Российское государство в эпоху императора Николая I. Очерки истории. Сергей Львович Фирсов

настаивать на том, чтобы Россия покровительствовала православным подданным султана. Вскоре, в июне 1853 г., «в залог» удовлетворения требований Россия заняла Дунайские княжества. Дальнейшая история известна – после побед России над турецкими войсками Англия и Франция решили открыто вмешаться и в марте 1854 г. объявили Николаю I войну. Позиция Австрии и Пруссии вынудила императора оставить Дунайские княжества, немедленно оккупированные австрийскими войсками. Политическая изоляция и военные поражения стали ударом для Николая I. Можно сказать, что это был серьезный моральный удар: последний крестоносец Европы должен был пережить глубокое разочарование. Цели, им поставленные, оказались нерешенными – он так и не смог стать полновластным покровителем православных Турции!

      Жизнь порой преподносит человеку удивительные уроки. В 1851 г. на Бабигонских высотах в Старом Петергофе была заложена церковь в честь святой царицы Александры. Церковь строил А. Штакеншнейдер: она была спроектирована в «русском стиле», пятиглавой. Основание барабанов глав украсили «кокошниками», использовав этот же мотив древнерусской архитектуры и в колокольне. Высокий шатер церкви, тоже напоминавший по силуэту древнерусские храмы, был унизан тремя рядами «кокошников». Из дворца Петра Великого в Дубках в новую церковь привезли деревянный иконостас резной работы. Церковь стояла на возвышенности, имея красивый силуэт[88]. В основание ее положили камни, привезенные с берегов реки Иордан по личному указанию Николая I. Так в России появился единственный храм, стоящий на иорданских камнях. Это была последняя церковь, освященная при жизни императора. Он молился в ней тогда, когда Россия терпела поражения в войне, начатой им по религиозным мотивам. Чем не горькая усмешка истории?

      За несколько месяцев войны государь внешне переменился. А. Ф. Тютчева, слушавшая вместе с ним летом 1854 г. обедню, с горечью отмечала: «При виде того, с каким страдальческим и сосредоточенным видом он молится, нельзя не испытывать почтительного и скорбного сочувствия к этой высоте величия и могущества, униженной и поверженной ниц перед Богом». Император, по ее мнению, во многом был виноват, заблуждался, «увлеченный гордым сознанием того огромного престижа, который внушал. Но в самых его ошибках были честные побуждения, были порывы благородные и великодушные, которых нельзя не признавать и которые оправдают его в глазах истории»[89].

      После описанных событий прошло чуть более полугода, и император скончался. Болезнь оказалась скоротечной. Согласно официальной версии, Николай заболел гриппом в конце января 1855 г., но «не бросал своих занятий и наступившим Великим постом ходил аккуратно в церковь к богослужению»[90]. Однако вскоре болезнь дала себя знать, и уже 11 февраля Николай не смог, как того хотел, быть у преждеосвященной обедни. На следующий день он предоставил право заниматься всеми государственными делами наследнику престола и слег в постель.