«И почему этого пса никто до сих про не пристрелил?» – ворчала я направляясь в ванную комнату, и выпив утренний кофе я неспешно подходила к школе, на тридцать минут раньше запланированного срока.
Оказавшись на школьном дворе, я наконец поняла, что означает выражение «дежавю». Как и накануне он был забит детьми, возбужденно переговаривающимися, встающими на цыпочки и старавшиеся заглянуть в окна. Лавируя между разновозрастными галдящими отпрысками богатых родителей, я пробралась к крыльцу.
– Сегодня что, день Сурка? – спросила я у математички Ольги Георгиевны.
Та только махнула рукой продолжая пересчитывать детей, безуспешно пытаясь их выставить в пары. На крыльце раздавая учителям листы бумаги с напечатанными на них списками детей стояла Вика. Ее лицо было таким же бледным, тушь все так же была размазана, как и вчера, руки у нее дрожали. Из-за всей вчерашней суеты, я совсем забыла узнать причину её вчерашних слёз, и сейчас твердо решила это выяснить. Но моим планам не суждено было сбыться. Увидев меня, Вика кинулась ко мне.
– Мариночка Вячеславовна! – нервно всхлипывая проговорила она. – Как хорошо, что вы здесь! Уроки сегодня отменяются. Берите детей и отправляйтесь с ними в парк. Проведите с ними там часа два, а потом по домам распустите. Я вам самых старших дам, они сами домой уйдут. Вот возьмите. – Она всунула мне в руку два мятых списка.
– Вика! Что случилось? – меня охватила паника.
– Его нашли в кабинете истории, – приложив свои губы к моему уху почти выдохнула она.
– Кого?
– Агапова Сергея Владимировича! Того «бандита»! Ну помнишь, еще вчера вы про него говорили с Юлией Александровной.
– Помню, – ошарашенно пробормотала я. – Ты что всех родителей знаешь? Откуда ты знаешь, как его зовут?
– Конечно не всех, – Вика всхлипнула. – Просто он … Ой Верочка Викторовна, как хорошо, что вы пришли!
– Вика стой! А как же Юля?
– Ой она то его и нашла! Её теперь там допрашивают, а наша сказала приказ на неё на увольнение делать!
– Как! Вика я не могу вести детей в парк! Мне надо в школу!
– Марин! Стой! – девушка схватила меня за руку. – Тебя не пустят, они там вообще никого не впускают!
– Меня впустят, – мрачно пообещала я, вручив списки обратно упирающейся Вике.
***
Прошло уже минут десять как я стояла в тамбуре школы и препиралась с полицейским охранявшим вход. Все мое красноречие мало на него действовало, мои аргументы отлетали о него как от стены. Я уже отчаялась попасть внутрь, как вдруг входная дверь открылась и на пороге выросла высокая фигура в полицейской форме.
Лейтенант Полежаев на секунду замер, обозревая развернувшуюся перед ним сцену, затем подошел к нам. Поздоровавшись с охранником, он сурово уставился на меня.
– Ну, – вопросил он. – И какие ветры тебя занесли в эту школу?
– Вообще то я здесь работаю!