Иван бросил машину на парковке для персонала и прошел через пост охраны в приемное отделение.
В зале ожидания пахло дымом и гарью. Пол в пятнах крови. На стойке регистратуры разбросаны документы. Смотровые завалены мусором. В шкафах и ящиках пусто. Ни лекарств, ни шприцов. Все разграблено и следы преступления исчезли в пожаре.
Он прошел по узкому коридору в глубь здания и замер у входа в центр сканирования и картрирования головного мозга. Левое плечо предательски дернулось. Дыхание сбилось. Иван опустился на колени и провел ладонью по остаткам скамьи у стены. Пальцы покрылись сажей. На оплавленном металле остался след. Четыре неровные полосы, будто шрамы на теле.
Здесь он впервые встретил Алису.
В тот день Владивосток номер 1 оторвался от земли и направился к звездам, но через несколько минут после старта разрушился и взорвался. Обломки корабля упали на город. Жилой квартал рядом с побережьем оказался охвачен огнем. Несколько зданий рухнули, похоронив под собой сотни людей.
В морге нет мест. Солдаты приносят тела и бросают их вдоль стены.
Все столы в центре сканирования и картрирования головного мозга завалены мертвецами. Врачи пробуют вытянуть из них хоть какую-то информацию.
Иван снял перчатки и швырнул Радость-17 на пол. Он не знал, что еще можно сделать. Труп маленькой девочки никуда не годился. Затылок расплющен, мозг вытекает наружу. Она умерла навсегда.
Коллеги пялились на него отовсюду. Если на них не смотреть, то они вовсе будто исчезли. Здесь только шорохи-скрипы и далекий-далекий, едва различимый гул океана.
Себя так легко обмануть.
Мелатонин, серотонин, адреналин, тестостерон, прогестерон. Эта реальность никогда нереальна.
В лаборатории пахнет кровью, плотью, металлом. Вентиляция не работает. Старые аккумуляторы, едва держат заряд. От солнечных батарей ночью нет проку.
Он больше не может дышать этим смрадом. Ему нужна сигарета. Он взглянул на часы. Была полночь. Самое время сходить распечатать последнюю пачку.
Он вышел в коридор и какое-то время стоял в тишине.
Сигарета тлеет сама по себе, но вонь табака не спасает.
Руки по локоть в крови, от одежды смердит мясом и гарью.
Он закрыл глаза и на секунду отключился.
Кто-то плакал во тьме.
Всхлип.
Стон.
Задержка дыхания.
Выдох.
Снова всхлип.
Тихие, сдавленные матюки.
Он огляделся по сторонам и увидел девушку в грязном, кровавом, но все еще желтом платье. Вся в мелких ссадинах и порезах, посыпана пеплом. Она сидела на скамейке ожидания у стены смотровой и баюкала на весу свою обожжённую руку. Другой рукой она крепко держалась за сиденье скамейки. Её сломанные ногти царапали обивку. Костяшки пальцев на сжатом кулаке побелели.
– Эта часть больницы закрыта для посетителей. Вам лучше