Марина поднялась, и, надевая шубку, вплотную приблизилась к женщине, похожей на Таню, которая, отдав распоряжения шоферу, собиралась пройти к своему мастеру. Та в третий раз мельком взглянула на нее. С тем же результатом. Ничего не оставалось, как уйти, но Марина еще медлила, подглядывая в зеркальную стенку, как усаживается «Лже-Таня». С соседнего кресла встала высокая стройная девушка с весьма причудливой прической и подошла перекинуться с ней несколькими словами. Потом помахала рукой и пересела на маникюр. Марина поспешно вышла, пока Юля Грибова не заметила ее. Вот кто ей расскажет про незнакомку! А теперь – на базу, и – «прочь все заботы, прочь все печали»!
Напевая «Санта Лючию», Марина добралась до машины и сразу ответила не невысказанный вопрос Маши.
– Нет, никто ко мне не подходил, – она уселась поудобнее, расстегнула шубку и, поворачивая ключ зажигания, добавила. – Была Юля Грибова, но она меня не ждала, даже не заметила. И я не стала навязываться, тем более, что мы спешим.
– Так Юля в Москве? Будет на следующем обеде?
– Наверное. Впрочем, это не наше дело, пригласит ли ее Виктор Александрович.
– Как же не наше? Она же почти что твоя родня. Разве она не станет вот-вот мачехой Андрея?
– Маша, я думаю, что сама Юля не против этой роли. Что касается Андрея, то он уже «взрослый мальчик» и мачеха ему не страшна. Но Краснов может иметь и другие кандидатуры на это место или… – Марина тормознула, как раз вовремя, так как мерседес впереди вдруг повернул налево из крайнего правого ряда, вызвав скрип тормозов по всей улице, и юркнул в переулок.
– Нет, ты подумай, какой козел! Спал-спал и проснулся! Вспомнил, что ему налево! Чтоб у тебя шина лопнула! А я-то думала, что самые отпетые придурки – на джипах.
– Хорошо, что у всех тормоза сработали, а то бы… Да, ты не договорила.
– Нет, какой идиот! А о чем мы говорили?
– Про женитьбу твоего свекра.
– А, я говорю, что Виктор Александрович, может быть, вообще никогда больше не женится. Подумай, зачем ему терять свободу? Женщин он может менять, мигнув глазом. Юля всегда под рукой для официальных случаев. А жена начнет права качать, детей рожать, то да се, на доходы замахиваться.
– Но ведь супруга – это тыл, друг, единомышленник.
– Это мы так думаем, а не он. Его прошлый опыт подсказывает совсем другое.
– Ты хочешь сказать, что мать Андрея, Инна Андреевна, была скандальной женщиной? Это он тебе рассказывал?
Марина прикусила язычок. «Упаси меня Бог осуждать покойницу, да еще и при Маше!»
– Нет, скорее, они не сошлись характерами. И бабушка Андрея была настроена против зятя, классическая теща из анекдотов. Но они же не развелись, может быть, все и уладилось бы, если бы Инна Андреевна не заболела. А сейчас, Маша, давай помолчим, а то движение, как в час пик. Ну, ладно, мы-то едем на лыжах кататься, а остальные-то куда?
Это