– Привет, друг, как дела? – начал Теплов, дождавшись ответа.
– Привет. Это у тебя дела, а у нас так, баловство одно, – ответил Алексей.
– Расскажи мне, дружище, из первых рук, что в Киеве творится? Как вы там живёте?
– Нормально живём. Ничего особенного не творится. На Грушевского воюют, около Майдана всё перекрыто. Вонь там стоит страшная. Хорошо, что холодно, как потеплеет, бациллы от них по всему Киеву разойдутся. А всё остальное – как было, так и осталось. Отойди от Лобановского[3] метров на пятьсот, так вообще, как будто бы в Киеве ничего не происходит. В Крыму-то как?
– Как в болоте. Вообще ничего. Все в телевизоре или в Интернете, обсуждают что-то. Я в дискуссии особо не вступаю, работы много.
– С погодой что?
– Обычная крымская. Всё, что растаяло днем, замерзло ночью. Сейчас дождь мерзкий моросит.
Поговорив еще немного, Теплов передал привет супруге и, попрощавшись с другом, вернулся к работе. Сосед Теплова по кабинету, старый и мудрый Ка, как его прозвали коллеги, а в миру следователь Хлебушкин Иван Давыдович, пару недель назад ушёл на заслуженный отдых, оставив кабинет в полном распоряжении Сергея.
Допросы вымотали его как физически, так и морально, поэтому дождавшись окончания рабочего дня, и так и не приступив к составлению обвинительного акта, Сергей, зевая, отправился к матери, где как он знал, его всегда ждет хорошая еда и мягкая чистая постель, а именного этих вещей ему сейчас хотелось больше всего. Настроив после ужина в ноутбуке «Skype», Теплов поцеловал маму, которая тут же вышла на связь с испанской подругой, и удалился отдыхать.
– Да ничего у нас не происходит, Люда, вообще ничего, успокойся. Это в Киеве жуть что творится, а у нас тихо. Да работает всё, и транспорт ездит и зарплату платят. Не слушай никого, меня слушай. Один Майдан пережили, и второй переживём, – до Теплова через стену доносился разговор матери на кухне. – Людьми надо оставаться, вот что главное, а то смотрю, люди меняются прямо на глазах. Слушай, встретила недавно….
А ведь и вправду люди меняются, – подумал Теплов. – Вроде ничего особо страшного не происходит, страна не разваливается, войны нет, а люди незаметно изменились. Уверенности, что ли, не стало, страх какой-то перед будущим появился. Да и в себе Сергей нащупал ранее незнакомое новое чувство, сообщающее, что старая налаженная и хорошо знакомая жизнь непременно заканчивается, а начинается новая, неизведанная, и будет в ней хорошо или плохо пока было не известно.
Глава 2
Сергей Александрович Теплов происходил из стандартной советской интеллигентной, но не очень обеспеченной, семьи. Оба его родителя были коренными симферопольцами и стараниями дедушек и