Связист П.П. Шеховцев из 215-й с. д 30-й армии считает:
«Выбор места наступления – Ржев – самый неудачный на всем Калиниинском фронте. Наступление на город через Волгу, на её высоком берегу…, да ещё при тех технических средствах, которые мы имели во время наступления, не могло иметь каких-либо шансов на успех и вело к излишним потерям. Неужели наше верховное командование не нашло лучшего места для наступления?»
А. Шумилин вспоминал в мемуарах:
«Мы несли большие потери и тут же получали новое пополнение. Каждую неделю в роте появлялись новые лица. Среди вновь прибывающих красноармейцев были в основном деревенские жители. Попадались среди них и городские служащие, самые мелкие чины. Военному делу прибывающие красноармейцы не были обучены. Солдатские навыки им приходилось приобретать в ходе боев. К линии фронта их вели и торопили. … Для нас, окопников, война велась не по правилам и не по совести. Противник, вооруженный «до зубов», имел все, а мы ничего. Это была не война, а побоище…».
Вспоминает участник боев под Белым на Ржевско-Вяземском плацдарме И. Милявский:
«…3 марта 1943 года я получил приказ заменить начштаба 17-й гвардейской дивизии. «Слушаюсь!» – ответил я и через пару часов ехал на санях-розвальнях, предоставленных мне кем-то из тыла…
Перед взором предстала жуткая картина: на огромном ровном, как плац, белом поле стояли сотни воинов, облаченных в бушлаты. На их головах были бескозырки. Они не все стояли. Некоторые фигуры были полусогнутыми, как бы перед каким-то прыжком с винтовкой в руках. Некоторые лежали почти клубком, скрюченные взрывом снаряда.
Это были страшные скульптуры из матросов морской бригады, которая, презрев всяческую опасность, с ухарством ринулась на врага. И наверняка смяла бы его, если бы не внезапный прицельный шквальный огонь немцев, давно пристрелявших эту поляну. Убитых матросов еще тогда, в ноябре, сковал мороз, и вот они стояли с тех пор…».
Страшную картину поля перед деревнями Бельково и Свиньино рисует бывший командир минометного взвода 114-го отдельного стрелкового батальона Л. М. Вольпе, прибывший сюда в первых числах августа:
«Перед фронтом батальона лежала большая, пересеченная оврагами и руслами каких-то ручьев поляна – километра четыре в глубину и шесть в ширину. На другом конце поляны в бинокль хорошо просматривались развалины деревень Бельково и Свиньино. На них мы и вели наступление.
Где-то впереди, правее, угадывалась знаменитая Дешевка, которая досталась нам чрезвычайно дорогой ценой.
Мне пришлось пройти через всю войну, но такого количества убитых наших