– Кристина? – все тем же слабым голосом позвал Айвен, и поскольку мелкая уже сожрала обе захваченные в «честном» бою рыбины, более-менее налопалась и пришла в благостное расположение духа, то добился муж несколько неожиданного результата. Дочь радостно уркнула, подпрыгнула на месте, как неуклюжий мячик, и кинулась к папе обниматься.
Медвежонка. С детской координацией движений и медвежьими когтями. И массой тела сильно побольше, чем у пятилетнего ребеночка. К раненому, стукнутому и вообще сильно потрепанному последними событиями папе.
– Слезь с отца и отойди в сторонку, – строго выговорила я дитю, ловя ее зубами за холку и, не дожидаясь ее действий, просто снимая увесистое тельце с поверженного мужа. – Смотри, что ты наделала, чуть было не затоптала больного папочку. Ладно, нет худа без добра… Я там рубашку его повесила на куст, скоро высохнет, а пока он вот так лежит, можно заняться медицинскими процедурами. Иди и сорви слева от пещеры несколько листиков свежего подорожника. Крис, слышишь? Поняла? Как выглядит подорожник, помнишь? Умница. Топай громко, чтобы я слышала тебя и знала, что ты рядом, а не поскакала на поиски приключений.
Кристина угукнула по-медвежьи и укосолапила наружу, а я так и осталась в недоумении – умеет ли моя дочь в зверином обличии разговаривать по-человечески, или нам придется еще и эту проблему как-то решать? И как часто она теперь будет прыгать туда-сюда-обратно из девочки в животинку? Можно ли этим процессом как-то поруководить?
И тут в мои размышления вмешался странный звук. Вообще нынешнее мое существование на странные звуки богато, но этот был особенно…
Распростертый на полу Айвен, на этот раз, слава всем богам, оставшийся в сознании после дочкиных нежностей, смотрел на меня снизу вверх блестящими серыми глазами и… смеялся. Я бы даже сказала – ржал как конь.
С ним точно все в порядке, а? Я не умею на вид и на запах определять, поехала у человека крыша насовсем или это временное помутнение… что же делать, что же делать, что…
– О боги… Золотинка… – сквозь смех простонал этот болезный. – Я сойду с ума! С нами такое случилось, а ты осталась все такой же ворчливо-хлопотливой суетохой с замашками домашнего тирана, совсем не изменилась!
Я опешила от такого поворота, но на всякий случай тут же надулась и сделала вид независимый и гордый. И как такое понимать? Только пять минут назад он мне тут ножкой топал, про «мужик сказал – все подпрыгнули» и я вроде как даже вспомнила, что его скво с этим соглашалась, а теперь, значит, это я тиран и деспот и так было всегда?
«Мужчина командует за порогом, женщина командует в доме. Так правильно и заведено веками».
О! Это откуда всплыло? Вроде бы что-то похожее говорила мне старая шаманка из резервации, я о-бо-жала ездить к ней на выходные в «учебный лагерь для девочек». Ее слова? Или все же Золотинка где-то из глубин памяти подсказывает?
Нет, ну в целом логично. Когда разделение труда по-честному