Конечно, юмор императора был грубоват. На пиру по случаю рождения великого князя Петра Алексеевича (будущего императора Петра II) произошёл следующий случай. «На мужской стол подали пирог, из которого, когда его вскрыли, вышла хорошо сложенная карлица, совершенно голая, кроме головного убора и нескольких красных бантиков. Она обратилась к компании с изящной речью, налила в несколько стаканов вина, которое у неё было припрятано в пироге, и преподнесла несколько здравиц». Устраивал Петр и свадьбы карликов, на которые собирал десятки представителей низкорослого племени. Такие зрелища его – несмотря на цепкий ум – забавляли, давали отдохновение и разрядку.
Выпить царь любил – и токайского, и обыкновенной сивухи. И в разговорах нередко называл вина интимным прозвищем: «Хмельницкое» – отчасти в память о знаменитом гетмане, но по большей части – в честь Ивашки Хмельницкого, друга юности и отчаянного выпивохи. Так было заведено на Всешутейшем. Так продолжалось до последних его дней.
Петр испытывал потребность посмеиваться над самодержавной властью. Так, он назначил князя Федора Юрьевича Ромодановского князем-кесарем, то есть, почти императором, только полушутовским. Именно «полу» – потому что за многое Ромодановскому приходилось отвечать всерьез. Когда Петр выказывал князю знаки внимания, как монарху (даже руки целовал) – это, несомненно, была шутка, хотя и двусмысленная. Но, когда Ромодановский награждал Петра за воинские подвиги – это было всерьёз. Царь показывал подданным, что сражается наравне с ними. И награждают его не за царственное происхождение, а за самые настоящие заслуги. Так шутка оборачивалась серьезным государственным делом.
Все участники Собора носили прозвища, которые по словам Василия Ключевского, «никогда, ни при каком цензурном уставе не появятся в печати» и давали зарок не ложиться спать тверёзыми. Так хохотал над обычаями старины Петр. Главной задачей Собора считалось служение Бахусу. Но, вероятно, эти пародийные спектакли должны были еще и расшатать власть церкви, и так поколебавшуюся после раскола. Прежде всего – власть над умами, над образом жизни русских людей. При этом Петр немало пекся и о церковном Просвещении. Известны его почтительные высказывания о Писании…
Двойничество и похабство существовали всегда. Это неотъемлемая сторона жизни – в том числе самой благообразной. Но, в соответствии с традицией, ряженые «знали свое место» – как языческие пережитки в канве православных праздников. Как скоморошество. Лицедейства стало больше, чем прежде, уже во времена Алексея Михайловича – придворная жизнь на Руси усложнялась. Но Пётр в два счета превратил эту «темную» сторону в образ жизни. Безоглядно. Ему доставляло удовольствие время от времени жить под чужим именем, инкогнито. Он был прирожденным лицедеем. И, будучи еще и прагматиком, часто употреблял эти свои способности для развития