– Рори рассказал мне, что ты сделала. – Он поднял взгляд на меня, присев на бортик. – Спасибо.
За двадцать четыре часа пребывания здесь я увидела достаточно, чтобы понять: все не так, как могло казаться. Рори высказался вчера в подвале. Он не хотел моего присутствия в особняке; надеялся, что я умру в лесу. Его устраивало нынешнее положение вещей, потому что здесь у него было все, что нужно.
– Вы с ним?..
Я не договорила, дав Мике возможность самому догадаться.
Парень улыбнулся и снова посмотрел на воду, правда, я заметила вспыхнувший на его щеках румянец.
Я съела еще несколько фруктов, остатки хлеба и допила сок. Было очень вкусно, наверное, потому что я знала – еда безопасна. Если бы они хотели накачать меня наркотиками, то уже бы это сделали.
– Который час? – поинтересовалась я.
– Может, полдень. – Он пожал плечами. – Не уверен. Время здесь не имеет значения.
Я вытерла рот салфеткой, изучая его.
– Ты знаешь, как долго тут находишься?
– Чуть больше года, судя по тому, сколько раз команда приходила пополнить запасы и прибраться. Мы все уже давно в Блэкчерч. Рори появился последним, примерно семь месяцев назад.
Ни часов. Ни календарей. Никакой связи с внешним миром. Единственный способ отсчета месяцев – считать визиты персонала.
Живешь в постоянном ожидании чего-то, сомневаясь, произойдет ли это вообще когда-нибудь.
– Ты не похож на того, кого было необходимо отправить сюда.
Мика насыпал в ванну немного ароматической соли, затем взял с соседнего столика полотенце и мочалку.
Будучи сыном Сталинца Моро, я думала, он окажется совсем другим.
Пристально глядя на воду, парень пояснил:
– Моего отца не видели на публике уже девять лет. Он живет на яхте, постоянно перемещается из порта в порт. Мои пять братьев и сестра могут встретиться с ним, только прилетев на вертолете по координатам, которые он пришлет.
Я где-то слышала об этом. На самом деле довольно умная тактика. Когда ты поставляешь оружие террористам и конкурирующим группировкам из стран третьего мира, подрывая «стабильность» тирании, находящейся у власти, многие будут желать твоей смерти.
– Люди думают, будто богатство означает свободу выбора, – продолжил Мика. – Но как же я завидовал тем грязным, босоногим ребятам, бегающим по самым худшим районам, через которые я проезжал в детстве. – Наконец, он перевел взгляд на меня. – Здорово, что голодать не приходится, однако я не хочу жить, как он. Я не хочу власти. Мне плевать на деньги. У меня они были, и теперь я предпочел бы иметь душевный покой.
Я подошла к нему.
– Значит, ты – белая ворона?
Мика грустно улыбнулся.
– Которой нужно усвоить урок преданности семье и не быть тряпкой. – Несомненно, он процитировал слова своего отца.
Получается, мы все застряли здесь. Может, я не так