– Ты вернешься.
Разрываясь между тем, чтобы расплакаться или убежать, я стояла на месте. Если окажу сопротивление, мое наказание будет лишь слаще для него. Пошел он.
– Не вернусь.
– Вернешься!
– Я не могу носить купальник из-за синяков! – выпалила я.
Брат замер, я даже не слышала, как он дышит.
Да.
Именно поэтому я бросила плавание. Мое лицо не единственная часть тела, о которой приходилось беспокоиться на случай, если кто-нибудь увидит. Спина, руки, бедра… Люди не идиоты, Мартин.
На долю секунды мне захотелось посмотреть, отразятся ли на его лице какие-то эмоции. Может, беспокойство? Или вина?
Что бы брат ни чувствовал, он все-таки должен понимать – назад дороги нет. Пелена сорвана. Никакие извинения, подарки, улыбки и объятия не заставят меня забыть то, что он со мной сделал.
Так зачем останавливаться, верно, Мартин?
Сделав выпад, он схватил меня за запястье и отбросил к столу. Я зажмурилась, согнувшись над столешницей, и уперлась в нее ладонями и лбом.
Когда последовал первый удар, я с усилием поборола слезы. Но крик, каждый раз когда ремень опускался на мое тело, сдерживать не получалось. Мартин рассердился, поэтому бил сильнее, чем обычно. Было больно.
Однако поднимать тему возвращения в команду он больше не станет. Потому что знает – я права.
Мне нельзя носить купальник.
После его ухода я еще несколько секунд лежала, дрожа от боли, пронзавшей спину.
Боже, пусть это закончится.
Когда я пошевелилась, мне, к счастью, удалось лишь слабо застонать, подавляя крик. Я протянула руку, взяла телефон, перевернула его и увидела на экране бабушку, которая по-прежнему спала.
Слезы повисли в уголках моих глаз.
Она все реже находилась в ясном сознании, так что скрывать от нее избиения было проще. Слава богу.
В комнате брата на втором этаже включился душ. Он теперь нескоро спустится вниз. Завтра мы молча пройдем мимо друг друга. Мартин отправится на работу, я – в школу. Домой он вернется раньше, сам приготовит нам ужин для разнообразия. Будет ласков, спокоен, за столом заведет разговор о том, что стоит съездить в заинтересовавшие меня колледжи, о чем, как правило, даже слышать не желал, и только ближе к намеченной дате поездки даст понять, что вообще не собирался выполнять обещание. Возможно, я получу передышку на неделю, прежде чем станет ясно, когда эффект новизны наших «чудесных братско-сестринских отношений» сойдет на нет и Мартин вновь будет готов сорваться в любой момент.
Как наркоман.
Как больной.
Но сейчас… не знаю. Неделя выдалась плохая. Перерыв после прошлого раза получился небольшим.
Дрожа, я нашла очки, неспешно навела порядок на кухне, помыла посуду, убрала остатки еды в холодильник, выключила свет, взяла сумку и сунула в нее мобильник. Дойдя до лестницы и поднявшись на первую ступеньку, остановилась.
Бабушка спала. Может, всю ночь проспит. Я могла следить за ней с телефона откуда