В наказание сажать!»
Тот не медлит отвечать:
«Что я вам могу сказать…
Мы ведь взрослые все люди,
Лучше говорить по-сути…»
– «Взрослые не все сидят
У приемников. Ребят
Так же возят на машине,
Те внимают, рот разиня.»
– «Но скажите мне на милость,
От кого эта постыдность,
Не от деток даже ваших,
Миленькая вы мамаша?
Не от всех людских сынков,
Что пока еще без слов,
Без наук и мудрецов,
Что досталось от отцов
Не стесняются казать?
Что же мне себя стеснять,
Если я таким же был?
Просто помню, не забыл.»
ВИН ДИЗЕЛЬ
Звезды.
Космос.
В нем корабль.
Мы находимся внутри.
Тут стоят два человека,
Третий там, лежит вдали.
Все как в фильме Зведны войны:
В темноте и заперти,
Сплошь мелькают огонёчки
И блестают рычаги.
Девушка, а с нею парень
Совещаются и ждут.
Приговор свой в исполненье
Уж вот-вот и приведут.
Дело в том, что в ихне время
Скучно головы рубить,
И сажать на стулья, к темю
Проводочки подводить.
Там в Америке правитель
Изобрёл такой закон,
Что смертельно осужденный
В космос должен быть сошлён.
А оттуда, -уж не думуй,
Что помиловать хотят, —
На него наденут маску
И на землю возвратят.
Маску чтоб не задохнулся,
Чтоб до места долетел,
И об грешну Землю с треском
Все грехи свои узрел.
Вот стоят,
Минута злая.
Лысый зэк
Лежит молчит.
Не сказать, что он страдает,
Скажем, план какой хранит…
Щурит глазки,
Смотрит хмуро, —
Не побег ли он задумал?
Не успел моргнуть никто —
Зэк уже летит давно.
А за ним клубы лишь пара
Закрывают нам окно.
Он летит, летит страдая,
Это можно предсказать.
Без давленья разрывает,
Надо ж всё-тки полагать!
Странно,
Он без возмущенья,
Без простого оскорбленья,
Безо всякой мести там,
Вдруг парит по облакам.
Скорость страшная, аж лупит
Ветер по щекам, губам.
Ну а зэк летит, виляет,
Не на зависть уж и нам?
Он нарочно: видит арку
(В зданье, то что небоскрёб)
И в неё, в иголку ниткой,
Продолжает свой полет.
Пролетел одну, другую,
Третью кажется нашёл,
Но ведь сколько б он не прыгал,
Всё-тки ж зэк, а не орёл!
Вот земля уж приближалась,
Лётчик наш не возмущаясь,
Руки за спину сведя,
Развивает пыль