Лыков приватно переговорил с Кноррингом, затем с великой княгиней. Спокойно и вежливо, доступным ей языком сыщик объяснил ситуацию. Пятнадцать бездельников кормятся за казенный счет. Жизни вдовы ничто не угрожает, она даром никому не нужна. Следует сократить расходы. В результате штат охранников уменьшился сначала вдвое, а затем и вовсе был ликвидирован. Но Мария Павловна сжалилась над отставниками и всех их наняла в качестве прислуги во Владимирский дворец!
С караулом вдовствующей императрицы Владимир Федорович решил вопрос сам. Как-никак он начинал службу в Преображенском полку, вместе с государем, тогда еще наследником. Императрица-мать знала его лично не первый год. Ее и без того опекала многочисленная дворцовая полиция, зачем еще чины департамента? Но на этот раз на его пути встал градоначальник Драчевский. Он нагло использовал полагавшихся Марии Федоровне людей Белецкого для своих нужд как посыльных. С помощью Алексея Николаевича, проведшего негласное дознание, Джунковский уличил в этом Драчевского и уменьшил штат охраны вдовствующей императрицы вдвое. А Лыков получил еще одного сильного врага, но ему было наплевать на это…
Чем больше входил в дела Джунковский, тем ниже падали фонды Белецкого. Кроме него, генерал невзлюбил и вице-директора департамента Виссарионова. Тот отвечал за политические вопросы, курировал самый важный в структуре Особый отдел и был крупным специалистом в политическом сыске. Алексей Николаевич не переносил Виссарионова как человека двуличного и угодливо-елейного перед сильными, но отдавал ему должное. Товарищ министра ополчился не только на руководителей сыска, но и на их методы. Вскоре выяснился его взгляд на то, что можно и что нельзя. Чиновник особых поручений лишь диву давался, как смог этот странный человек пролезть на столь ответственный пост. Пролез и начал все крушить…
Сначала Джунковский решил отменить внутреннее осведомление в средних и низших учебных заведениях. Поводом послужили аресты учащихся гимназии Витмер в Петербурге. Белецкий доложил, что подростки объединились в «Революционный союз» и требовали ни больше ни меньше как свержения царского правительства и учреждения демократической республики. И показал соответствующие бумаги. Генерал стал разбираться и с ужасом выяснил, что сведения полиции основываются на донесениях агентов. Таких же шестнадцатилетних школяров, как и жертвы их доносов. Возмутившись аморальностью произошедшего, Джун запретил развращать учеников. Сохранив негласное осведомление только в высших учебных заведениях.
Следом пришел черед армии. Генерал считал себя военной косточкой,