– А если понадобится ехать в Бирмингем?
– Как пожелаете.
– Что с практикой?
– Когда мой сосед уезжает, я его подменяю. И он всегда готов вернуть мне долг.
– Ага, превосходно! – Холмс откинулся в качалке и пристально вгляделся в меня из-под полуприкрытых век. – Вижу, в последнее время вам нездоровилось. Простуда летом – хуже не придумать.
– Да, на прошлой неделе я целых три дня просидел дома. Впрочем, мне казалось, что от моей простуды не осталось и следа.
– Верно, выглядите вы как нельзя лучше.
– Как же вы догадались о моей болезни?
– Дружище, вам же известен мой метод.
– Вывели логическую цепочку?
– Естественно.
– И с чего начали?
– С ваших домашних туфель.
Я взглянул на свои новые лакированные туфли.
– Но как же?… – начал было я, однако Холмс меня опередил:
– Туфли у вас новые. Носите вы их две-три недели, не дольше. А подошвы, которые вы сейчас выставили на обозрение, слегка опалены. На секунду я решил, что вы их где-то промочили, а при просушке по недосмотру пережгли. Однако возле каблуков остались круглые ярлычки с торговой маркой. Влага бы их наверняка уничтожила. Следовательно, вы подолгу сиживали, вытянув ноги поближе к огню, а кто так поступает в июне, пускай и дождливом, вроде нынешнего, будучи в полном здравии?
После объяснений Холмса, как всегда, все оказалось проще простого. Прочитав эту мысль у меня на лице, он не без горечи усмехнулся:
– Боюсь, растолкованиями я ставлю себя под удар. Конечный вывод без цепочки причин впечатляет куда сильнее. Так вы готовы отправиться в Бирмингем?
– Разумеется. А в чем там дело?
– Обо всем расскажу в поезде. Клиент ждет нас в карете. Вы уже готовы?
– Одну минуту.
Я черкнул записку соседу, взбежал наверх известить жену и догнал Холмса на пороге.
– Ваш сосед, как я вижу, врач, – заметил он, кивнув на медную табличку.
– Да, он тоже купил практику.
– Давнишнюю?
– В точности такую, как у меня. Обе существуют со времени постройки домов.
– Ага. Но ваша была успешней.
– Думаю, да. Откуда вам это известно?
– Сравните ступеньки, дружище. Ваши стерты подошвами сильнее – и потому на три дюйма ниже. Но вот и наш клиент – мистер Холл Пайкрофт. Позвольте вас ему представить. А ну-ка, кэбмен, подхлестните лошадь, иначе мы опоздаем на поезд.
Я уселся напротив хорошо сложенного, цветущего здоровьем молодого человека: его открытое простодушное лицо украшали слегка вьющиеся редкие усики с рыжинкой. На голове у него красовался блестящий цилиндр, сам он носил аккуратный черный костюм, придававший ему вид толкового молодого дельца, кем он, собственно, и являлся. Он принадлежал к разряду лондонских жителей, именуемых «кокни», которые тем не менее составляют лучшую часть волонтерских полков и оказываются в нашем отечестве несравненными атлетами