Тряхнув головой, киваю себе за спину:
– Такие дела, Люба, дорога скользкая, так что извини.
– А-а-а? – делает губы маленькой буквой «О».
Захлопнув дверь, приседаю и забрасываю ее себе на плечо.
– Ай! – с писком вытягивает ноги вдоль моего корпуса.
Ладонями удерживаю под коленями. Ее сумка скатывается на локоть.
Девчонка копошится, устраиваясь удобнее и что-то бормоча за моей спиной.
Чтобы не свалиться, смотрю под ноги.
Проходящий мимо мужик спрашивает: «Где хирургический корпус?» Отвечаю, что не имею понятия. У травматологии наряженная гирляндами елка. Войдя внутрь, оглядываюсь и опускаю свою ношу на подоконник. Окно украшено бумажными оленями, прямо как в старые добрые времена.
– Молодые люди, – слышу тут же. – Вы не у себя дома!
Обернувшись, вижу женщину в халате.
– Я постою, – скатывается Люба с подоконника.
– Места для посетителей где у вас? – возвращаю ее на место. – Вы травматология или что?
– А это не ко мне вопрос, молодой человек, – лает она. – Дома на окнах сидеть будете.
– Я постою…
– Сиди, – заталкиваю Любу поглубже и кладу на колени сумку. – Я щас вернусь.
– Она меня сожрет, – понижает голос, выглядывая из-за моего плеча. Подняв на меня глаза, добавляет: – С потрохами.
Секунду торможу, рассматривая веснушки на бледном маленьком носу. От притока крови губы у нее раскраснелись.
Втягиваю носом воздух.
Если бы можно было попользоваться ее ртом без каких-либо последствий, я бы так и сделал. Ситуация усугубляется тем, что сама она смотрит на мой.
Проведя по лицу рукой, смотрю на коридор и предлагаю:
– Скажи, что у тебя нога сломана.
– Ну да… – бормочет, отвернувшись. – В трех местах…
– Как вариант, – бормочу, отталкиваясь от окна.
Стянув с головы капюшон, сворачиваю в коридор.
Глава 5
Романов
Стоя на стремянке, мужик в рабочем комбинезоне вкручивает новую энергосберегающую лампочку в патрон. Старая лампочка перегорела, видимо, офигев от того, что кофейный автомат все же выдал мне сдачу, ну, или от того, что у кого-то нашлись в кармане живые деньги для покупки этого говна.
Сделав глоток из картонного стакана, морщусь и смотрю на приоткрытую дверь с табличкой «Смотровая 1». Табличка обмотана мишурой, на дверь канцелярской кнопкой ввинчен еловый венок.
– ФИО? – приглушенный голос парня-терапевта.
– Стрельцова Любовь Константиновна.
Стрельцова, значит.
Развернувшись, шаркаю по полу кроссами, отпихивая носком чьи-то использованные бахилы.
– Полных лет?
Остановившись, смотрю на дверь.
– Девятнадцать…
Запрокинув голову, тихо смеюсь в потолок и давлю пальцами на веки.
Мрак.
Качая