Во дворе, ловко перекидывая шланг с одного куста на другой, хозяйничал садовник. Он, как всегда, что-то бурчал себе поднос.
– Иваныч! Ну! Что опять не так? По какому поводу возмущения?
– Цветы когда научитесь срезать так, как я научил? Изверги. Все кусты, как…
– Так я так и срезаю, – терпеливо ответил Михаил Борисович.
– Ну, я ж не на пустом месте всё это… – не унимался садовник.
Михаил Борисович знал, что спорить нет смысла. А также он знал, что этому вечно недовольному старику всегда можно доверить свою любимицу.
– Иваныч, пусть она побегает. Двери на ключ закрывать не буду. Запустите её, как попросится, – указывая на Каштанку, попросил Михаил Борисович. – Я прилягу ненадолго, голова тяжёлая какая-то. Чудится всякое…
– Запущу, запущу. Только мусор, вон тот, – не глядя на Михаил Борисовича, садовник махнул рукой в сторону кирпичного сарая, – сами вынесете. Я не нанимался, я садовник, моё дело малое. – Михаил Борисович не нашёлся, что ответить на очередную грубость и, шагнув в дом, выкрикнул: «Вынесу», – и прикрыл за собой дверь.
В спальне, задёрнув шторы, Михаил Борисович лёг на кровать и не заметил, как задремал.
Проснувшись от собственного храпа, он тут же глянул на часы и выкрикнул:
– Каштанка! – От испуга в голове вновь запульсировало. В ту же секунду он услышал неспешное цоканье по паркету и моментально успокоился.
– Ну что, пойдём гулять? – Обратился он к собаке и одёрнул шторы. Осеннее солнце ворвалось в комнату, слегка ослепив Михаила Борисовича яркими лучами. Каштанка резво выбежала из спальни, дожидаясь хозяина у лестницы. Едва Михаил Борисович приблизился к ней, как Каштанка юркнула у него между ног, мигом спустилась вниз и стояла в ожидании у входной двери, виляя хвостом.
Во дворе пахло свежестью, словно после дождя, и мятой. Михаил Борисович взял стоящий возле сарая пакет с мусором, открыл калитку, выпустил на волю Каштанку, намотал мусорный мешок на руку и потащил его к контейнеру.
– Неужели камни накидал, вредный старикан? Тяжёлый…
Дотащив пакет до мусорного контейнера и едва замахнувшись, чтобы закинуть его как можно подальше, тот разрывается прямо в воздухе и всё содержимое вываливается к ногам Михаила Борисовича.
Он невольно выругался, огляделся и принялся подпинывать ногой рассыпанную кучу ближе к баку. Мусор из большой кучи разваливался на мелкие и от ветра слегка разлетался в стороны. Михаил Борисович махнул рукой и решил было оставить всё как есть, и даже уже развернулся в другую сторону, где его терпеливо ждала Каштанка, как вдруг заметил на сером асфальте скомканный белоснежный бумажный самолётик. Он отвёл взгляд в сторону мусорного бака и там, в рассыпанной куче, заметил ещё несколько скомканных