Потом, усадив насильно и крепко держа руку, спросила шёпотом:
– Чего с сыном-то?
– Умирает он. Задыхается. Лёгкие полны жидкости.
– Сердце?
– Нет. Генетическое, говорят.
– Ну, тут ничего не попишешь… Большой? Как зовут?
– Восемнадцать. Дэнис.
– Взрослый уже. И где он?
– Не знаю…
– Как это?
– Его похитили.
– Больного, при смерти?
– Да – больного, да – при смерти, да – похитили!
– Чё орёшь-то? Поняла я. А какого… ты здесь делаешь?
– Хотела доктора Валери найти.
– Фьюить-фью, – присвистнула Армель, – теперь понятно, почему ты здесь. Небось и в Господа нашего Иисуса не веруешь?
– Агностик я.
– Это куда?
– Не уверена, что Он есть.
– Ишь ты, цаца какая! Не уверена она, вишь ли. А што мильоны знают и верят, тебе не указ, да?
– Не помню, кто из великих сказал: «Не стоит руководствоваться мнением большинства. И миллионы мух не уверят меня в том, что дерьмо – это вкусно».
Очнулась лежащей у гладкой, мягкой на ощупь стены с болью в затылке и ссадиной на локте. Надо мной грозной тучей стояла на широко расставленных ногах женская туша. Лицо Армели стало неузнаваемым, искаженное гримасой ненависти и гнева:
– Ах ты, стерва бесстыжая! Нашего Спасителя с говном сравнивать! Пришла в себя, гадина? Слабо, видать, я тебя шандарахнула! В следующий раз ваще убью, Дева Мария, прости меня грешную, – внезапно переходя со свирепого тона в смиренный, добавила она, крестясь на оконную решётку.
– Успокойтесь, вы, прошу вас. Извините, вовсе не хотела оскорбить ваши чувства. И Господа тоже, – добавила я на всякий случай.
– Ладно. Живи покуда, – женщина помогла мне встать. – Болит?
– Ничего. Переживу.
– Нет тут твоего Валери. И никогда не было. Его, видать, давно уж нет. Без толку вы все сюда едете.
– «Вы»?
– Ну да. Вас тут, ищущих, уж полный пансион. Того и гляди Сент-Джозеф придётся осваивать.
Видя моё непонимающее выражение, продолжила со вздохом:
– Смотри!
Армель нажала что-то на стене, и теперь зеркало превратилось в окно.
– Видишь остров? Это Сент-Джозеф. Там тоже раньше тюрьма была. Нынче вроде клиника, психушки вроде, тьфу-тьфу, боже упаси! Да, такие дела. А вон тот остров, Иль-Рояль, самый большой – для начальства. Там и допросы проводятся.
Я подошла вплотную к экрану, чтобы внимательней рассмотреть окрестности. Но Армель будто прочла мои мысли:
– И не вздумай даже, девка. Отсюда не сбежишь. До материка всего-то навсего километров пятнадцать, но сплошь рифы да акулы. Напрасный труд. Даром, что ли, остров так называется – Иль дю Дьябль – остров Дьявола.
Глава 2. Допрос
– Вы