Все окунули мордашки в свои сумки.
– Хорошо, а теперь вставьте шерстинки в песок. Хорошо, вот так. Они будут основой для вашего творения. Конечно, можно обойтись и без них, но на первый раз шерстинки будут вам в помощь. Напомню вам, как разжечь в себе искру – без неё, как вы уже хорошо усвоили, ничего не создашь: все закрываем глаза и сосредотачиваемся, изгоняем из головы все мысли и образы. Вы даже не должны слышать, как бьётся ваше сердце. А потом представляем то, что хотим создать, в нашем случае – молодую зелёную траву. И никогда ничего не боимся!
Ананд очень долго ждал этого занятия и прочёл много-много умных книжек о том, как это делается. К занятию он был готов, как никто другой. Но он так жадно желал, чтобы у него получилось, что не смог избавиться от этого желания и от всех мыслей, не сумел сосредоточиться и, когда приоткрыл глаза, его предвкушающая грядущую радость улыбка вмиг исчезла с мордашки, а к горлу подступили слёзы: из песка всё также плешиво торчали шерстинки зимнего меха Прабхакара – чуда не случилось.
Любой другой на его месте – конечно же, не бенгардиец, – разрыдался бы от горя и наверняка бы выбежал из класса. Но, во-первых, Ананд был истинным бенгардийцем, а истинный бенгардиец понапрасну слёз не льёт, а во-вторых, бежать было некуда и, по правде, неоткуда. Ананд посмотрел на своих товарищей: у кого из шерстинок выросли колючки, у кого, как у него самого, ничего не выросло, и шерстинки остались шерстинками. У других трава всё же получилась, но вилась кудряшками, как руно. У четвёртых она и вовсе оказалась изумрудной, на что Маниша только покачала головой и сказала, что надо было меньше думать о малахитовой траве. И только маленькой-маленькой тигрице с сердцем-росинкой и ещё парочке тигрят удалось превратить шерстинки в молодую зелёную траву – сорви и закрой такой травинкой солнце, и увидишь, что солнце просвечивает сквозь неё, как сквозь тонкое стекло. Ананд душил в себе зависть как мог.
– Не расстраивайся, Ананд, ты способен на большее. Я верю в тебя, – поддержала его учительница Маниша, подойдя сзади и заглянув ему через плечо.
Масла в огонь подлили выкрики проходящих мимо Акила с Фаром:
– Глядите-ка, у нашего всезнайки ничегошеньки не получилось!
Но за Ананда заступилась Маниша:
– Молодец, Фар! Видела сегодня, как ты надавал своему брату на тренировке. Так держать! – и подмигнула Ананду украдкой. – Какая сила, а какое владение искрой!
– Нет, вообще-то это я надавал Фару! – взвизгнул от такой несправедливости Акил и подскочил так, будто угодил задом в куст крапивы. Фар стукнул его лапой в плечо, воспряв от своего превосходства над братом, и ответил с насмешкой:
– Нет – я. Есть свидетель. Учитель Маниша врать не станет.
Вспыхнувший между братьями спор отвлёк их внимание от Ананда.
Но Ананд не вешал носа: была у него одна мыслишка… Превращать шерстинки в траву