Со второго этажа спустился парень. Сейчас на нем были одеты шорты и длинная красная футболка с какой-то надписью на незнакомом языке.
– Твой брат уже перекидывался хоть раз? – задала вопрос целительница Михаилу.
– Ну нет. Вы же видите, что он еще совсем ребенок.
– Мало ли, вдруг у него и в этом плане какие-нибудь отклонения. Я же должна спросить.
– Не ,у него никаких отклонений! – обиженно буркнул Михаил.
Обычно оборотни перекидываются первый раз после начала полового созревания. В тринадцать лет отец, или какой-нибудь значимый мужчина из родственников, дарит ребенку ритуальный нож. Проводится специальный обряд, после которого теоретически оборотень уже может перекидываться в своего тотемного зверя. Но на практике, действительно, бывало, по-разному.
Тем более у них с Тишей мама – обычная женщина, только отец – медведь. И мама очень надеялась, что и дети у них родятся без особенностей. С Тишей она до сих пор лелеет эту надежду. Но Михаил знал, что напрасно. Он чуял в брате звериную сущность. Нутром, кровью знал – если так можно выразиться. Но с мамой не спорил. Поэтому и водил Тихона по людским врачам – мама настаивала. А огорчать маму Михаил по своей воле никогда бы не стал. Ей и так по жизни доставалось порядком.
– Ив, где наша четверговая соль, что-то я найти не могу? – спросила целительница у парня, поочередно открывая все шкафчики подряд.
– Четверговая -это какая? Я еще не очень ориентируюсь, – виновато ответил он ей.
– В таком мешочке холщовом была, килограмма на два.
– Так ты ж ее вчера сама на печку закинула, подсушить, чтобы не слеживалась.
– Ах, точно, памяти уже совсем никакой…
Михаил вполуха слушал их разговоры, наблюдая за братом. Тот сидел на стуле, опустив голову, и все так же разглядывал пальцы своих ног.
На плите закипела вода в ковшике. Бабуля взяла глиняную плошку и несколько раз ополоснула ее кипятком. Потом высыпала в нее травы из ступки и дала в руки Иву.
Потянулась, взяла откуда-то сверху с печки мешок, видимо с той самой четверговой солью. Зачерпнула полную жменю, остальное поставила обратно. Часть соли высыпала в плошку с травами. Долила туда кипятка из ковшика и поставила в ногах у мальчика. Вместе с поднимающимся из миски паром по кухне быстро распространился запах мяты, мелиссы, полыни и чего-то еще, что Михаил не мог распознать, хотя обоняние у него было звериным. Наверное, такие травы в их лесу не росли.
Целительница стала ходить по кругу вокруг мальчика, нашептывая слова. Какие именно, разобрать не удавалась, даже с его чутким слухом. Не потому, что сказаны они были слишком тихо, скорее всего этот язык Михаил не знал. Периодически целительница останавливалась перед мальчиком и сыпала ему соль крест-накрест на плечи и за голову.
Потом внезапно остановилось прямо перед ним, присела и взяла его за правую руку. Михаил не успел даже дернуться в их