У Маши возникло чувство сюрреализма. Как будто происходящее ей снится, или она попала на сеанс продвинутого фильма с эффектом присутствия в кадре. Самое удивительное было в том, что абсолютно незнакомые люди не воспринимали её как нечто чужеродное, ненароком затесавшееся в компанию. Раньше такого не случалось. Да что там, это её первый опыт. В детстве и юности мама строго отслеживала все Машины контакты, не пускала ни на какие тусовки. В студенческие годы вообще было не до них – учёбу приходилось совмещать с интенсивной работой на кафедре и всевозможными поездками на конференции. После получения диплома почти ничего не изменилось. Разве что из Маши она превратилась в Марью Дмитриевну – числилась в штате кафедры, вела семинары у первокурсников. Если бы не покинула родной город, так и осталась бы синим чулком – мужчины предпочитали не связываться с учёной дамой, а те, кто вынужденно общался, оставался в напряжении, опасаясь ляпнуть глупость. Хорошо, что здесь никто не подозревает о Машиных званиях и заслугах.
Надя и Вера перешёптывались. Анфиса, покинув место в «партере», помогала Ярославу – он наполнял бокалы, она разносила их, вручая каждому. Федя бегло перебирал струны, исполняя красивую блюзовую композицию. Маша не могла отвести глаз от пальцев гитариста. Как же здорово у него получалось!
Взяв бокал, втянула носом аромат. Вино вкусно пахло изабеллой. Попыталась рассмотреть этикетку, Ярослав перехватил взгляд и сказал со смешком:
– Домашнее! С моей родины. Отец разливает по бутылкам, какие попадутся.
– Где твоя родина? – спросила Маша.
– Дагестан. Не похоже? – Ярослав снова засмеялся. – Дед из Воронежской области переехал туда промышленность поднимать, да так и осел.
– Пей, не бойся, – Вера легонько пихнула Машу локтём, – хорошее, мы уже пробовали.
Действительно, напиток был чудесный: ароматный, терпкий, чуть-чуть пьянящий. В голове зашумело, по телу растеклось приятное веселье.
– А вот и закуска подоспела! – воскликнула Анфиса, танцующей походкой направляясь к распахнувшейся двери.
В проёме возникла нескладная фигура очкарика, едва различимого за горой коробок с маркировкой «Додо пиццы».
Вечер получился чудесный. Первую коробку опустошили моментально, выпили по два бокала вина и на этом остановились. Веру и Надю пробило на хи-хи. Они сидели на кровати, шептались и лукаво поглядывали на парней. Анфиса вышла на авансцену и двигалась, совершая красивые гибкие движения под музыку, Федя играл, Ярослав выстукивал ритм, используя вместо барабана табуретку. Маша, как ни странно, захмелела и от избытка чувств тихонько напевала, стараясь не выпадать из гармонии. Заметив это, Ярослав подмигнул ей и объявил:
– Грянем нашу, пацаны! Гости, подтягивайте.
После небольшого проигрыша Федя запел красивым баритоном:
– Ой, да ни вечер, да ни вечер…
Ярослав подхватил, надстраивая верхний тон аккорда