– Если только фюрер действительно так решил…
– Само собой разумеется. Вам приходилось бывать в этой стране? Что она представляет собой?
– Не приходилось.
– Ну, это уж совсем странно! – развел руками несостоявшийся покоритель Москвы. – Создавать какую-то подземную «страну СС» и пытаться делать это без Скорцени! Непозволительно!
Говорят, что Гиммлер не в восторге от этой идеи, подозревая, что «польский берег» этой реки, на которой должна располагаться «Страна Франкония», вскоре окажется в руках русских.
– Но так считает не фюрер, а Гиммлер, – заметил обер-диверсант рейха.
– Мне нравится ваша осторожность, Скорцени. Даже если учесть, что в общении со мной вы слишком уж осторожничаете, я, старый солдат, понимаю это так…
– И что, Гиммлер намерен отговаривать фюрера от создания нашей базы СС восточнее Одера? – Скорцени решил не отрываться от основной темы разговора.
– Не знаю, решится ли, – доверительным полушепотом ответил Пауль Хауссер.
– Скорее всего, не решится, – иронично усмехнулся обер-диверсант.
– Если уж вы, Отто, все чаще предпочитаете осторожничать, – попытался отомстить ему Пауль Хауссер, – то почему бы не поберечься Гиммлеру, который и так никогда особой храбростью не отличался?
– В тылу ему по чину положено быть храбрее. Особенно в приемной фюрера.
– Замечу, однако, что Гиммлер считает: разворачивать этот лагерь следовало бы где-то на границе между Баварией и Швабией, то есть в том районе, где уже давно запланировано создание основного укрепленного района рейха – «Альпийской крепости».
– …И тогда «Лагерь дождевого червя»[7] стал бы подземной частью этой крепости, – кивнул Скорцени. – Соединение двух крепостей: горной и подземной – это выглядело бы необычно, а главное, внушительно[8].
– Считаете, что фюрера никто не сумел подтолкнуть к подобной мысли?
– Не посмел, так будет точнее. И очень плохо, что не посмел.
– Я, старый солдат, тоже понимаю это так, – поддержал его бригаденфюрер. – А что касается Гиммлера…
– Он, несомненно, прав, но только изменить уже ничего нельзя. Единственное, что мы можем, – это оставить после себя в образе, в неизведанном облике этого лагеря еще одну тайну рейха.
– Столько сил и времени тратить на создание «еще одной тайны»?! – удивленно взглянул на него комдив. – Что-то тут не так, над этим еще стоит поразмыслить.
– Чем больше национал-социализм оставит после себя тайн, тем дольше будут жить в грядущих поколениях его идеи.
– Вы так считаете?! – с наивностью романтического подростка поинтересовался Хауссер.
– Такова природа