Почему грамотно? Почему ночью? Потому что, если бы это было днем, сбежал бы гад от нас, выкрутился, зрение-то у него хоть остаточное, но было, а так расставил нас Вовка вокруг кровати, и молотили человек четырнадцать-пятнадцать наперебой! Все. Даже подхалимы, того гада. Так-то они заискивали перед ним, подшакаливали, да видать и им он остобрыл, накопилось злобы у всех за четыре года. Били на слух, на звук, наощупь – слепой только так и может драться. Сначала он орал на нас, матерился, обещал всех убить, потом только стонал, а мы били, били, били! Кулаками били, страшно били, все как сорвались, да и известно, как толпа озвереть может. Здорово мерзавцу, негодяю этому досталось. И ему досталось и нам кое-кому, слепые ведь – поди разберись, кто куда бьет. Директор это дело сильно раздувать не стал, видно и его припек этот деятель пакостями своими, что с ним потом стало, не знаю, потому что сразу после того случая его забрали родители. И Дрисня, кстати, тоже куда-то делся.
И вот ведь дело интересное какое: казалось бы, всё, место диктатора свободно, влезай на трон – король умер – да здравствует король! Ан нет, не стал Вовка этого делать – ни королем, ни лидером не захотел быть, хотел быть со всеми и как все – за справедливость он был, очень уж он любил и уважал ее. И я тоже, наверно, поэтому мы с Вовкой и сдружились, до этого-то я ни с кем особо, со всеми ровно, а с Вовкой прямо закорешились, доверяли друг другу во всем и делились всем, а доведись драться, так спиной друг к другу и «Ну, подходи, кто смелый!»
Жестокости, зверства много было в интернате, мы не застали, до нас это было – гладиаторские бои. Про это тоже нужно рассказать. Дело было так: тотальники ставили друг против друга – с одной стороны нормальные, с другой дебилы, стенка на стенку. Вдоль строя с шапкой шел зрячий, в шапке бумажки, все чистые, на одной крест. Сначала шел вдоль нормальных, и они по очереди тянули жребий. Затем в шапку загружали такие же бумажки для дебилов, те тоже по очереди тянули, так выбирались два гладиатора. Их подводили друг к другу, сталкивали лбами, так сильно, чтобы злость от боли захлестнула, они схватывались и начинали ломать друг друга – кто кого на лопатки завалит. Потом тот, кто завалил должен был перевернуть противника на живот и добить ногами, разрешалось все: пинать, топтать, прыгать, если не добивал ногами, то душил руками, не до смерти, конечно, душил, пока противник не начинал кричать о пощаде. Если побеждал нормальный, то дебил, какой бы здоровый не был, попадал к нему в рабство и победителя жуть как боялся. Если же наоборот, нормальному тогда просто горе и беда. Воспитатели видели это, но не вмешивались, в основном же женщины были – делайте что хотите, только не поубивайте друг друга, и, если уж совсем до смертоубийства доходило, тогда звали на помощь. Бои эти физрук прекратил, когда пришел работать в интернат, если б не он, неизвестно до чего бы дошло.
Да и хватит, наверно,