Квест. Юрий Каранин

а супруги рядом нигде нет. Крикнул – не отзывается. Еще раз-другой, – не слышит. Потом присмотрелся, а она за кустом, – только куртка новомодная, с ворсом, – такая где-то еще сохранилась, – между листьями виднеется.

      Ну, и взыграло детство в одном месте. Руку сквозь куст протянул, и – зарычал тихонько: «Ры-ы-ы».

      А на меня морда медвежья, и тоже: «РА-А-А!».

      – И тоже по носу кулаком? – Хихикнул Коська.

      – Если бы. Оба развернулись, и в разные стороны бросились. Бегу, а в голове одна мысль: «Разодрал жену медведь, – раз она не отзывалась. Как же теперь жить-то?». И мимо дома – прямо к Толику-охотнику. «Так и так, мол, – слезами умываюсь, – съел медведь бабу».

      Толик – ружье со стены сдернул, на плечо: «Пошли, пока совсем не стемнело – покажешь».

      Дорого, похоже, стоило отцу это признание, – так и прячет глаза от стороннего взгляда. – Сначала корзинку мою нашли, целехонькую, а уже от нее – и след медвежий.

      – А Ирина? – Кто, угодно, мог этот вопрос задать. Не разглядел-таки Сергей, чей этот вопрос. – Или не Ирина там была?

      – Погоди. – Остановил ее отец. – Не мог же я Толика одного оставить. С километр, наверное, прошли. Сначала лепешки пошли, потом кровавые лепешки, а потом и сам медведь. Мертвый. Теплый еще.

      – А говоришь, что не бил его. – И Коська огреб-таки от матери.

      – Толик сказал: «Он от разрыва сердца умер».

      – А Ирина-то как?