– На! На! На!
(ритмичный скрип трясущегося стола, шлепки и громкое хлюпанье)
– Ааааа!
– О да, детка…
(долгое молчание, хриплое дыхание)
– Черт! Крейн! Ты мне всю спину залил!
– Ну а что ты хотела? У меня было два варианта. Кончить во влагалище. И кончить на жопу. Немного промахнулся. Ты бы что выбрала? Влагалище?
– Мудак. На салфетки, вытирай мне спину.
(шуршание бумаги)
– Блин… Никогда бы не подумал, что меня возбуждает мысль о том, что мою бабу кто-то пялит… Меня эта твоя болтовня так завела…
– Это потому что ты латентный куколд, милый. Давай как-нибудь пригласим босса. Он меня будет ебать, а ты будешь смотреть.
– Слушай, Вавилония… Ты больная на всю голову.
– Я Валенсия.
– Не-е-е. Ты – Вавилония. Столица изврата и разврата.
– Погоди. А что означает этот горящий огонек?
– Мля…
– Ты что, все записывал?!
– Хуже. Это все сразу шло в сеть и на облако. Правила полицейского департамента. Допрос все-таки.
– Нет, Крейн. Ты не куколд. Ты какой-то гребанный мудень.
(щелчок. Конец записи)
***
Звонок раздался, когда они входили в ресторан.
Крейн выудил мобильник и чертыхнулся, увидев, кто звонит. Поднес к уху.
– Да, господин комиссар!.. Никак нет, господин комиссар… Но… Это чистая случайность. Кнопка западала и не выключалась… Нет… Нет… Это свидетельница, господин комиссар… Важная… Да, одна из учениц… Ну, что вы. Я разве похож на педофила? – повернулся к Валенсии. – Тебе двадцать один есть?
– Нет, – злорадно ответила она.
– Есть, господин комиссар. Ей уже давно двадцать один… Никак нет, я не собираюсь дискредитировать расследование. И департамент тоже… Виноват… Есть прийти на дисциплинарную комиссию.
Он сунул мобильник обратно.
– Ф-фу-ух… Могло быть и хуже. Думал, выгонит с треском. Наша с тобой запись уже в списке «топ дня», вся ночная смена департамента ее слушает.
– Всегда мечтала о популярности.
– Ну теперь-то ты прекратишь меня доставать со своим «забудь, что между нами было»? Тут свидетелей побольше, чем Марш с кучкой охранников. К полудню полгорода свидетелями будет.
Он усмехнулся.
– О, я гляжу, тебе смешно. Опозорил на весь город, а теперь смеется!
– Да ладно в бутылку лезть. Где тут «опозорил»? Это же для тебя обалденная реклама. Клиентов прибавится.
Валенсия резко развернулась и с размаху съездила ему по физиономии.
– Эй! Ты чего?!
– Какая же ты скотина, Крейн…
Она быстро пошла к выходу из ресторана.
– Ты куда?!
– К себе. Сам же сказал, девкам из своих комнат не вылезать. И приходить не вздумай, урод! Заявишься – еще получишь!
Она грохнула дверью.
Крейн недоуменно почесал затылок.
У входа на кухню стоял директор Марш и все так же жеманно улыбался.
– Как прошел допрос, инспектор? Удачно вдули… э-э, пардон, допросили?
Крейн прошел мимо, не ответив.
У