Севастьян Павлович, погружённый в свои мрачные мысли, ничего ему не ответил и побрел к лестнице, забыв попрощаться с соседями.
– Бедный дед, – пожалел старика студент Мишин.
– Ничего, он крепкий, справится, – ответила ему Ираида Матвеевна Ключевская.
Оперативники к тому времени начали проводить поквартирный опрос. Выходило как всегда – не знаю, не видел, моя хата с краю.
– Дьявол бы их всех побрал, – ругался сквозь зубы капитан Турусов.
Но всё-таки в двух квартирах оперативникам повезло. На первом этаже лейтенанту Уварову открыла дверь старенькая бабулька.
– Заходи, милок, – пригласила она его без предисловий.
– Чего же это вы, – решил повоспитывать старушку оперативник, – распахиваете дверь первому встречному, даже не спросив, зачем он пришёл.
– А чего мне тебя спрашивать, – хитро прищурилась она, – и так уже весь подъезд знает, что вы тут ходите.
– Кто – вы?
– Полиция, вестимо.
Уваров думал, что она по привычке скажет – милиция. Но нет, то ли народ начал привыкать к переименованию, то ли бабулька ему попалась продвинутая.
– Тебя как звать-то? – между тем спросила старая женщина.
«Ёлы-палы, – подумал про себя лейтенант, – забыл представиться».
– Дмитрий Михайлович Уваров, – отрапортовал он.
– Дима, значит, – кивнула старушка, – а я Валентина Кузьминична, можно просто баба Валя или Кузьминична.
– А по фамилии? – спросил лейтенант.
– Зачем тебе моя фамилия? – удивилась старушка.
– Так положено, – произнёс оперативник суровым голосом.
– Ну, если положено, – улыбнулась Кузьминична, – то пиши – Гаврилова.
– Вы постоянно здесь проживаете?
– Последние семьдесят пять лет да, – гордо кивнула баба Валя и просветила лейтенанта: – А до этого мы с родителями жили в бараке.
– Сколько же вам лет? – вырвалось у оперативника.
– Ты что, жениться на мне, что ли, собрался? – хихикнула старушка.
– В смысле? – растерялся Уваров.
– В том смысле, что годами моими интересуешься. И того, видать, не знаешь, что у женщин про возраст спрашивать неприлично.
– Так я для протокола, – нахмурился лейтенант.
– Ну, если только для протокола, то пиши – восемьдесят пять.
– Ого! – присвистнул лейтенант.
– Чего свистишь-то, – теперь нахмурилась Кузьминична, – денег не будет.
– Так это у меня от восторга вырвалось, – начал смущённо оправдываться он.
– Если от восторга, тогда ладно, – махнула рукой старушка, – люблю, когда мной восторгаются. – Она внимательно посмотрела на него и добавила: – Небось думаешь, что старая в маразм впала.
– Ничего я такого не думаю.
– И правильно делаешь. Заруби на своём носу, что женщине в любом возрасте приятно, когда ею восхищаются.
– Валентина