Найдя свободный столик и отказавшись от услуг одной леди в «полосатом купальнике», я позвал официанта. Полная хромая женщина, в грязном коричневом платье и красном фартуке, не спешила подходить, пришлось поймать другого паренька, спешащего от соседнего столика с выручкой.
– Что угодно, – фальшиво улыбнулся он, показав все дыры между зубами, и вытер рукавом сопли.
– Только самое лучшее, – по слогам произнес я.
Он тут же принес посыпанную пылью бутыль и глиняный стакан.
– Баранина с пшеницей сейчас будет готова, – пробурчал он, наливая вина.
– Это – лучшее у вас? – принюхался я.
– Да, господин.
– Точно?
– А это ваш конь? – перевел он разговор в другое русло.
– Не продается.
– Конина, самое…
– Это не лошадь.
– А кто?
– Кентавр.
– А-аа, – и он сделал вид, что понял, что я сказал.
Вино на вкус и запах было уксусом. А мясо… в общем, я никогда не был поклонником корейской кухни. За соседним столиком новые посетители употребляли уксус и живо общались. Слова «сто золотых» заставили меня прислушаться.
– Неужели на самом деле этому идиоту так повезло?
– Да, за такой путь он и десятка медяков не собрал бы, а тут один вагон его сделал богачом.
– А что в вагоне?
– Не знаю, но представь что это за человек, которому золото так безразлично. А сначала он хотел с ним бумагой расплатиться.
– Да, за сто золотых я бы этот вагон на луну затолкал бы. Везет дуракам.
– А этот-то сразу так: «Сто монет до Мальнорки», я бы и серебряной не дал.
Я снова подозвал «мальчика»
– Позови, пожалуйста, хозяина, – натянул я на свое лицо улыбку. Я достал из кошелька золотой и стал разглядывать. Это маленький неровный кружочек грамма в три. Ни одной буквы или цифры, только странный узор, ни на что не похожий, на одной стороне и несколько вмятин на другой. Значит, «монета» это у них медь.
– Сейчас, господин.
Через пару минут разговора с хозяином, тот попробовал свое «лучшее» вино и извинялся, что оно застоялось в погребе. Вместо паренька меня стала обслуживать дочь хозяина, вино стало более-менее приемлемым, а собачатина, что прикидывалась бараниной, превратилась в свинину с рисом и овощами «из самого Кронадана». Но нож был тупой, а про другие столовые предметы здесь вообще не знали.
Хозяин с дочерью подошли узнать, не желаю ли я чего-либо еще. Я, продолжая играться с монетой, хотел было отказаться.
– Золотой, – прошептала девушка, а глаза отца хищно блеснули, и он предложил комнату и ночлег. Но, уловив легкое движение моей руки