– Что происходит? – решилась расспросить демона, пока спускаемся.
– Простите, сударыня, я бы с радостью, но ваш отец слово с меня взял, что вам не скажу.
– Значит, заговор, – вынесла вердикт. – И все сделали так, чтобы я не узнала и не сбежала. Интригующее начало, ничего не скажешь.
– Вы всегда были проницательны, – лукаво улыбнулся демон.
– Уж не женить ли меня решили? – задала вопрос, который мгновенно всплыл в голове.
Ведь не зря меня встретил друг детства, еще и комплименты отвешивал. По молчаливому и задумчивому выражению лица демона поняла, что я близко.
– Ясно, где-то близко, – произнесла сама себе.
Несколько пролетов мы шли вниз, пока не оказались в темном каменном коридоре, который освещали небольшие лампы, от чего на стены падали причудливые тени.
Шум наших шагов отражался гулким эхом в полной тишине. Меня охватило чувство тревоги. В конце коридора появилась первая деревянная дверь, обшитая кованным железом. Миновав ее, мы шли дальше, если бы рядом шел не Деон, подумала бы, что меня хотят посадить под стражу.
Наконец, мы остановились возле нужной двери.
– Прежде, чем входить, стоит постучать, – остановил меня голос Деона, когда моя рука готова была взяться за ручку. – Там небезопасно, сударыня.
– Видела уже папиных питомцев, – от ужасного воспоминания табун мурашек прошелся по спине. – Жутковатое зрелище.
– Что есть, то есть, – ответил демон.
Подняв руку, громко постучала по деревянной двери, за ней послышался шум.
– Спасибо, Деон, дальше я сама. Дорогу в свою комнату найду.
– Не совсем так, сударыня, – пряча взгляд, ответил демон.
– Меня переселили? – изумленно спросила, наткнувшись на тишину.
– Да, – глядя себе под ноги, отозвался после долгого молчания Деон.
Думаю, большего мне не расскажут. За дверью послышались шаги приближающегося отца.
– Спасибо, Деон, думаю, дальше я сама, – поблагодарила слугу.
Нервная дрожь прошла легкой волной по телу от волнения перед предстоящей встречей с отцом. Сцепила перед собой руки в замок, чтобы унять нервную дрожь: не люблю эти серьезные разговоры. Бабушка постоянно мне твердит, что с мужским полом нужно быть строгой, и даже с отцом. А сама, стоит только дедушке Люциусу приобнять ее, моментально тает, и куда девается ее строгость.
Дверь со скрипом отворилась сквозь, исходящий свет виден только контур отца высокий: крепкого телосложения, взлохмаченные волнистые черные волосы, темная рубашка с подкатанными рукавами.
– Лилит? – изумленно спросил отец.
– Я, – ответила, пожимая плечами.
– Иди сюда, несносное дитя, – отталкивая дверь и запечатывая меня в свои крепкие теплые отцовские