Мальчишка вскинул на меня глаза, а рыцарь поднялся с земли и, взглянув, шагнул мне навстречу.
– Добро и тебе, сэр рыцарь, – казалось, он совсем не был удивлен моим появлением. – Если ночь застала тебя на Большой Дороге, раздели с нами трапезу и ночлег.
Он приветливо улыбнулся, наклоняя голову в полупоклоне. Мне понравилось его лицо – открытое и сильное, с добрыми морщинками у глаз.
– Благодарю тебя, сэр рыцарь, – сказал я, отвечая на его поклон. – Благодарю и с радостью принимаю твое приглашение. Я – Арадар из Каэр-на-Вран.
– А мое имя – Риг из Лайосбери, хотя чаще меня называют Белым Рыцарем – по цвету доспехов. Со мною – мой оруженосец, Арни, – мальчишка поднялся и поклонился вслед за своим господином.
Я бросил поводья на сук дерева, снял сумку и притороченный к седлу плащ, уселся, следуя приглашению, возле огня. Мальчишка принялся ломать свежий хлеб на расстеленный на земле плат, потом поднял с углей толстый прут с куском копченой грудинки, разрезал его на три части. Я тоже достал что-то из остатков своей провизии и положил на плат рядом с наломанным хлебушком.
Мы поели в молчании, которое не было скованным, как то бывает при встрече с незнакомцем, когда не знаешь, о чем говорить. Многие думают, что есть искусство беседы и нет искусства молчания. Напрасно: молчать так, чтобы не повисали в воздухе напряжение и неловкость, бывает сложнее, чем болтать без умолку. У нас на Севере знатоки рун говорят: в работе Мастера пустые места всегда исполнены большего смысла, чем те, которых коснулся резец…
Сэр Риг, Белый Рыцарь из Лайосбери, владел этим искусством в совершенстве: молчать вместе с ним было легко, как со старым другом.
Когда мы покончили с трапезой, сэр Риг спросил меня, куда я направляюсь.
– Я вижу в тебе чужестранца, добрый рыцарь, – сказал он, – быть может, мой совет поможет тебе сократить путь: я хорошо знаю эти места, коими странствую с тех пор, как сам был оруженосцем.
Вопрос его застал меня врасплох: я не знал, куда лежит мой путь, и сказал об этом. Белый Рыцарь кивнул, словно это было естественным для него – странствовать, не зная своей цели.
– У меня пропал друг, – сказал я и вдруг, неожиданно для себя самого, коротко поведал обо всем, что приключилось со мной этим летом, – не только о Дэни и Черном Рыцаре, но и о мече и явлениях странного в землях нашего клана.
– Могу ли я просить у тебя позволения взглянуть на этот клинок? – спросил Риг, молча выслушавший мой рассказ.
Я отстегнул ножны от пояса, обнажил Ярран и на двух ладонях протянул его рыцарю. Но тот не коснулся чужого клинка, лишь долго и пристально разглядывал древнюю сталь, возрожденную лучшим оружейником нашего клана.
– Благодарю тебя, сэр Арадар, – сказал он наконец, отводя взгляд от меча. – Это большое удовольствие – видеть клинок столь древний и благородный. И, поверь моему возрасту и опыту, колдун твоего отца был