Влюбленные идут к венцу.
Но Дмитрий, прежде скромный, тихий,
Характер южный показал:
Подняв в семье неразбериху,
В провинцию жену забрал.
А матушка его в восторге:
Покрыта кружевным платком
И с хлебом-солью на пороге
Невестку мило просит в дом.
«И город выглядит милейше,
И это всё же южный край…
Хоть особняк заметно меньше,
Но для влюбленных это рай,» —
Так думала всегда княгиня,
Покинув шумный Петербург.
И вечерами у камина
С ней преданно сидел супруг.
Холодный ветер перемен
Екатеринодар, 1912 год
Сверчки без умолку стрекочут,
Окно открыто в спящий сад,
Дурманит запах летней ночи,
В беседке зреет виноград,
Блестит атлас подушек нежных,
Обои в розах на стене.
Волшебно всё во снах безгрешных:
Летит голубка в вышине.
Орёл неведомо откуда
Стрелою мчит наперерез,
Сквозь тучи луч – свершилось чудо:
Он ранен и в лесу исчез.
Вдруг сон пророческий растаял,
Проснулась девочка в слезах,
Но быстро нянюшка седая
Ей свечку принесла впотьмах.
Как облако в бездонном небе
Сны уплывают плавно в даль.
Их наполняет быль и небыль.
Но расстаться с ними жаль.
* * *
Прошло пять лет, ребенок вырос,
Но тот же сон приснился вновь.
Волною на подушке волос,
А от испуга в сердце боль.
Как быстро постарела няня,
Уже утешить не спешит.
И крона старого каштана
Уныло в темноте шумит.
И в доме по утрам не пахнет
Ванильным запахом блинов.
Бегония в горшочке чахнет,
Не слышно милых голосов.
Нет радости в гнезде дворянском.
Откуда дует ветер бурь?
Не блещет особняк убранством,
Хозяин постоянно хмур.
Супруга умерла недавно,
Как мучает отца мигрень.
И боль души семейной драмы
Повергла всех в несчастий плен.
Он дочь свою без меры любит
И беспокоится о ней:
Жизнь трудная её погубит.
Как уберечь от смуты дней?
1917 год
Пакуют вещи, жгут бумаги,
Отец и няня в суете.
По улицам мелькают флаги —
Кровь на холщовом лоскуте!
Заколотили дверь и ставни,
Забрали старый скарб с собой.
Зовет отца приятель давний
В край с заповедной красотой.
Пришлось куда-то ехать долго,
Туда, где нет большевиков,
Где голубого неба много
И пахнущих травой стогов.
Там реки бурные рокочут,
Леса непуганых