На его достаточно крепкий голос отреагировали откуда-то совсем близко – чуть ли не лицом к лицу. Как оказалось, именно этот новик сейчас держал на руках конверт, в котором, словно младенец, был упакован Олег Котов.
– Слушаю, Ваше Превосходительство! – гаркнул парень полушепотом.
– Ты все пирожки съел?
Вокруг словно новый Источник проснулся – так стало тепло от улыбок на устах новиков и Витязя; которых, впрочем, Кот не видел – но чувствовал отчетливо.
– Так они уже остыли, – словно оправдывался Сашка, – да там, Олег Георгиевич, Ольга еще припасла. И не только пирожки.
– И не только пирожки, – почти не слышно прошептал Олег.
Ему вдруг стало стыдно; чувства, только что едва не разрывавшие его надвое, или вообще на множество клочьев, растворялись. И становились значимыми не только гибель Источника, но и глоток морозного воздуха в лесу; и команда Витязя: «Чего ждем? Бегом давайте, бегом!». И даже дурацкая мысль, пришедшая в голову, когда Матузов уже сорвался, как бы не в спринтерском беге:
– А кровать-то оставили тут. Размокнет ведь… Или она металлическая? Тогда заржавеет…
Однако такая же дурацкая улыбка едва тронула губы, и исчезла. Взрослый, рациональный и в немалой степени циничный ум старшего лейтенанта Котова начал обдумывать новую проблему:
– Да, это действительно проблема. О том, что Источник исчез, рано или поздно станет известно. И чья-то светлая голова может соотнести это событие с моим исцелением. Точнее, с ножом. Значит, что? Значит, для всех Источник должен быть живым. Хотя бы несколько дней. Вот и порадуешься тут, что Матвей Григорьевич прикован пока к постели. А может, и потом не заявится? Как же – обязательно примчится, как только встанет на ноги. Но это будет уже следующая задача. А пока надо примериться, как выполнять первую… И вторую тоже – ножик этот выпускать далеко нельзя. Мало ли что. Да и пригодиться может в любой момент. Хотя бы… в том же Уилтшире..
Олега; точнее, конверт с мальчиком внутри, тем временем пытались перехватить из рук Матузова – как эстафетную палочку. Но он не отдал – отбрехался вполне спокойным, не загнанным от бега с грузом на руках голосом:
– Да не устал я… и ворота, вон уже видны.
Олегу в его одеяле была видна лишь частичка мощной груди новика, точнее куртка, которую он уже немного отогрел своим дыханием. Но сознание как-то само фиксировало и время, и скорость бега, и даже, кажется, количество шагов, которые сопровождались едва слышным хрустом снега. Ну, или он машинально, как уже привык на полигоне, фиксировал прохождение дистанции; может быть, даже расходом собственной Силы – в таком спокойном состоянии. Кот даже прикрыл глаза, возвращая себя в те относительно безмятежные дни, когда на своих собственных ногах пересекал створ ворот, а потом взбегал по ступеням