Мидзу-дзяя, «водяные чайные дома», действительно занимались лишь торговлей чаем; хикитэ-дзяя были «знакомящими» чайными домами. У хикитэ-дзяя были проводники в дома куртизанок (известные как иро-дзяя, или «любовные» чайные дома). Служанки кланялись и простирались, принимая гостей в чайных домах. Посетители часто говорили им, что хотят нанять дополнительно гейш и тайк-моти (букв. «человека с барабаном»)».
Госпожа Цутида жила в прекрасной квартире современного высотного дома. Но мы не пошли к ней в гости, потому что Манами попросила устроить для меня настоящую тяною[7].
Когда мы подошли к саду, в котором находился чайный домик, Манами быстро и тихо проговорила:
– Этот садик называется «родзи», что означает «земля, увлажненная росой».
Мы двинулись по саду, и я машинально глянула себе под ноги, но никакой росы, естественно, не обнаружила. Зато увидела камни разной формы и величины, лежащие на дорожке как бы случайно и хаотично.
– Сейчас мы подойдем к тясицу, – сказал Тору.
– Так называется сам чайный домик, – добавила Манами.
– И ты увидишь небольшой колодец. Нужно вымыть руки, – продолжил Тору.
– Колодец называется «цукубаи», – тоном экскурсовода сообщила Манами.
Мы подошли ко входу в домик, и я действительно увидела камень с выдолбленным углублением, заполненным водой. Рядом лежал бамбуковый ковшик с длинной ручкой. Я увидела, что Тору помыл руки, потом тщательно ополоснул ковшик и даже его ручку и протянул его мне. Я повторила.
– Вход в тясицу низкий и узкий, – тихо проговорил Тору. – Это для того, чтобы за тобой не могли проникнуть из внешнего мира твои дурные мысли, заботы, плохое настроение.
– А вообще-то, – тихо засмеялась Манами, – это было сделано в давние времена для того, чтобы самураи не могли пройти с оружием. И перед посещением чайного дома они были вынуждены снимать его.
– Есть, конечно, отдавая дань современности, и другой вход, обычная дверь, но мы им не воспользуемся, а пойдем узким, традиционным, – продолжил Тору. – Тебе необходимо, Таня, оставить груз земных тревог за порогом, – добавил он и ясно мне улыбнулся.
Я вздрогнула от такого странного заявления, но промолчала.
При входе мы сняли обувь. И я, как главный гость, вошла первой. Госпожа Цутида появилась минут через пять через другой вход. Это была хорошо сохранившаяся японка на вид лет сорока с приветливым спокойным лицом и глазами, похожими на спелые черные сливы. Она была одета в нарядное, черное с золотом, праздничное кимоно. Нас представили друг другу, потом мы уселись на циновки и замолчали.
Поняв, что никто сейчас вести беседы не собирается, я огляделась. Помещение было небольшим