– Спасибо, – Бекки подтянула плед выше и нерешительно теребила его край в руках. После проведённой вместе ночи она вдруг растерялась и не представляла себе, как теперь вести себя с Честером.
– Ты не замёрзла? – спросил Честер. Он сел рядом с ней и подхватил её ладошку в свою руку.
– Нет, – Бекки покачала головой и посмотрела на Честера. – Ты не стал относиться ко мне хуже?
– А должен? – удивился Честер. Конечно, считалось, что приличная девушка должна была ложиться в постель лишь со своим мужем. Но Честеру было наплевать на сомнительные рамки приличий.
– Я не знаю, – Бекки чуть приободрилась. – Но родители меня так не воспитывали!
– К чёрту родителей. Что думаешь ты сама?
– Мне было хорошо, – тихо, почти шёпотом ответила Бекки.
– А разве это не главное?
– Не знаю, – Бекки пожала плечами.
– Если бы я делал то, что считают правильным мои родители, меня бы тут точно не было, – сказал Честер.
– И ты не жалеешь?
– Нет, – твёрдо ответил Честер. – Это моя жизнь. И только мне решать, что для меня хорошо, а что плохо.
– Да, наверное, – Бекки задумчиво кивнула головой.
– Давай попробуем ещё поспать, – сказал Честер и притянул Бекки к себе в поцелуе.
Глава 7.
1.
К осени, когда порез на боку окончательно зажил, оставив на своём месте только неаккуратный шрам, Честер всё больше и больше задумывался о том, что ему срочно надо было искать новую группу. Ему было восемнадцать – многие музыканты к этому возрасту уже не просто разъезжали с гастролями, но приобретали настоящую славу и популярность. А Честер по-прежнему сидел в подсобке клуба и восхищался другими, вместо того, чтобы самому занимать место на сцене.
Несколько раз он сходил на прослушивания – всё-таки в его работе было одно большое преимущество: он вращался среди рок-музыкантов и слово за слово они то и дело передавали информацию, где и кому требовался барабанщик. Однако всякий раз Честера что-то не устраивало. Он не хотел больше временных проектов – он достаточно успел поиграть каверов на свадьбах и днях рождениях. Он хотел настоящую группу, с участниками которой разделял бы взгляды как на музыку, так и на образ жизни.
В ночь на 13 ноября 1966 года он, как и всегда, работал в зале, стараясь совмещать одновременно несколько должностей: уборщик, официант, помощник звукотехника. Он сновал между столиками и танцующими посетителями. От сцены к бару. От бара к сцене. Всё это было настолько привычной рутиной, что большую часть действий Честер делал уже на автомате. Вытереть. Подмести. Отнести заказ… Задеть чью-то чашку. Вытереть. Отнести заказ… Эл и Колин не переставали посмеиваться над неловкостью Честера и дразнили его «Мистером Грациозностью» и «Демоном-разрушителем», но Честер не обижался.
Он возвращался из дальнего угла зала, где кто-то разбил