Ее семьи.
Хэтти помедлила в нерешительности. Собралась с духом и взяла фото в руки. На снимке был запечатлен холодный серый день: кожа у всех покрылась мурашками, носы и щеки разрумянились, но все широко улыбались. Папа, обернув бедра полотенцем, наклонился и щекочет Хэтти. Сама Хэтти ерзает и хихикает; ее черные кудряшки намокли после заплыва в море и липнут к голове.
А рядом, сидя по-турецки и взяв на руки маленького Джонатана, сидит…
При виде мамы на фотографии у Хэтти, как обычно, перехватило дыхание. Она внезапно ощутила пустоту внутри. Словно это она стала призраком.
Молли Амири – Гавелл была высокой, стройной и бледной. Намного бледнее домочадцев. Ветер трепал длинные каштановые волосы женщины, и они падали на ее утонченное лицо. Даже в купальнике она не сняла с запястий браслетов, а на шее у нее, на черном шнурке, висел любимый кулон – тонкий белый ключик, выточенный из березы. Наверное, бабуля подарила. В карих глазах горел свет и читалась тревога, на губах, как всегда, играла загадочная улыбка: едва заметный изгиб, как будто она знала секрет, которым никогда с тобой не поделится.
Хэтти засмотрелась на маму, совершенно забыв об остальном мире. Она представила, что через рамку входит на фотографию и мама крепко ее обнимает – как в детстве. И что у них снова все нормально. Как раньше.
– Что это за место?
Хэтти чуть не выронила снимок. Обернувшись, она увидела в дверном проеме Джонатана.
– Не трогай тут ничего, – предупредила она, положив фотографию на стол лицевой стороной вниз.
Джонатан взял в руки длинный золотистый предмет, немного напоминающий перо. Постучал им на пробу о полку.
– Похоже на логово ведьмы, – заметил он, а Хэтти невольно подумала про себя, что золотистая вещица у него в руке здорово напоминает волшебную палочку.
Она погасила лампу на столе и сказала:
– Идем, тут никого.
Джонатан, напевая что-то, выбежал наружу и слетел вниз по лестнице.
Хэтти же, бросив последний взгляд на темный тайник, пошла следом. Но на середине лестничной площадки замерла: на одной из дверей висела на гвозде небольшая деревянная табличка. Веселые разномастные буквы сообщали, что это – комната Молли.
Хэтти взялась за холодную латунную ручку, и в горле у нее встал ком.
На верхней кромке таблички лежал толстый слой пыли. Должно быть, она провисела здесь очень долго. С тех самых пор, как мама еще ребенком жила в Броуквуде-на-Тандле. Бабуля табличку так и не сняла. «Мамина комната».
Хэтти покрепче взялась за ручку, готовая повернуть ее и открыть дверь, но тут заметила краешком глаза движение.
Кто-то украдкой выскользнул из потайной комнаты и тихо притворил за собой дверь.
Хэтти уставилась на незнакомца.
На нем был безразмерный красный дождевик с поднятым капюшоном. Здоровый, двигался незнакомец проворно. Кто бы это ни был, он, должно быть, прятался в темноте за столом. Ждал, пока Хэтти и Джонатан уйдут.
– Эй, –