Акира поднялась и поспешила за учителем, обогнала его и вежливо поклонилась .
– Баоцзы – Сенсей, а вы более ничего не увидели? Кто из нашей школы повлияет на мир?
Аловолосую догнал друг, также поклонился, тоже желая послушать.
Всё остальные уже разбрелись, так что здесь остались только эти трое.
Старец вновь по шире открыл один глаз рассматривая этих двоих, обдумывая.
"А стоит ли вообще это говорить? "– подумал старик.
– Адепты Сеиджи-кун и Акира-чан, мне не известно будущего, я лишь видел размытые сновидения. Но могу сказать что вам обоим нужно усердно тренироваться и заниматься, не исключено, что однажды судьба этого мира ляжет на ваши хрупкие плечи… – на том мужчина закончил разговор и покинул их.
…
Когда Сеиджи в 7 лет только привели сюда его родители, он чувствовал себя не в своей тарелке. Даже мысль о том, что сейчас родители уйдут и он их увидит только по окончании академии- была пугающей для парня.
– Отдавать своих детей к неизвестным людям на 11 лет! Да это же немыслимо! Это почти тоже самое, что бросить их и навсегда уйти! Монастырь- это детдом для тех ребят которые больше не нужны родителям!? – так думал Сеиджи.
– Милый, это очень почётно обучаться у мастеров-монахов. Это необходимо, через это проходят те дети, которых избрал Бог, а глава школы передал распоряжение их родителям – говорила мама.
– Это несправедливо! Почему они выбрали меня!? Я не хочу! Я хочу учиться как всё обычные, не особенные дети в самой обычной школе! Зачем мне этот почёт если я не смогу видеть семью целых 11 лет! Вот нашего соседа же не позвали! Почему!? -продолжал Сеиджи.
– Сын, ты же знаешь, что мы ничего не можем поделать против воли Божьей… -успокаивал его отец.
– Да к чёрту этого Бога! Если из-за него я лишусь родителей! – на эмоциях выпалил синеволосый.
– Сын! Нельзя так говорить! А если ОН услышит! Тогда тебя покарает… – лепетала женщина.
Мимо проходил один из будущих учителей и произнёс:
– Твоя мама верно говорит… Бог всё слышит, и всё знает. Если тебя избрали,– гордись этим. Ведь именно здесь в случае чего тебя обучат быть защитой для твоей семьи, – монах в одеянии цвета зрелой пшеницы улыбнулся и приоткрыл глаз, чтоб взглянуть в юную душу.
– Если ты сейчас уйдёшь и сдашься… Видеться мне, твоя семья погибнет в страшных муках…
Эти слова Старца вдруг заставили парнишку перестать кричать на родителей и канючить.
"Не знаю, кто этот человек, но его энергия… Он словно забирает всё мои грусти и я не способен более расстроиться… "– подумал мимоходом Сеиджи.
– Хорошо, старец-монах. Мама, папа, я понял,